[Самрита Баккер]

Самрита Баккер

Самрита Баккер

Самрита Баккер

Самрита Баккер.

• Отряд Альфа
• Игрок
• Сообщений: 210
• Энсин

[02 сентября 2384 г., 20:00Голо-комната]

02 сентября 2384 г., 20:00
Голо-комната

Тенек действительно появился буквально секунда в секунду. Одет он был в точности так, как на собственной презентации: эта одежда мало отличалась от его повседневной, хотя была несколько проще. При внимательном рассмотрении можно было обнаружить и другие отличия и сделать вывод, что это нечто традиционно-универсальное, предназначенное для экстремальных путешествий, однако  для глаз инопланетян не слишком выделяющееся на фоне других вулканских одеяний.

Едва вулканец переступил порог голокомнаты и зафиксировал присутствие Самриты, он тут же обратился к ней:
– Мисс Баккер, я бы не рекомендовал вам участие в тренировках на выносливость.
Самрита опустила голову и плотно сжала губы.
- Я буду участвовать, - сказала она, наконец, и посмотрела сначала на Тенека, потом – с вызовом – на Ракара.
– Мистер Ракар, я могу ознакомиться с программой тренировки? – осведомился вулканец.
Когда, наконец, появился Тенек, Ракар раскрыл было рот, чтобы прокомментировать его форму, но первая реплика Тенека вызвала удивление и непонимание. Ракар забыл о том, что хотел сказать прямо сейчас, он только лишь бросил взгляд на Самриту и снова повернулся к Тенеку.
- Так, вот это не совсем понятно, Тенек, почему? Самриту позвал я, и я хочу чтобы она участвовала. Обязательно ознакомиться прямо сейчас? Какая в этом необходимость? Это должно было быть сюрпризом.
– Понятно, – сказал Тенек после секундной паузы. – Мисс Баккер, сходите в Кварк’с и принесите себе термос с водой – не горячей и не холодной. И если я потребую, чтобы вы прекратили тренировку, вы послушаетесь, согласны?
Девушка кивнула на лежащие на полу бутылки с водой:
- Здесь все есть. И я не хочу, чтобы вы ко мне относились, как в самой слабой, это унизительно, - она сузила глаза и посмотрела на Ракара: - Или в этом и была задумка?
Ракар переводил взгляд с Тенека на Самриту и обратно. Затем поднял руки ладонями вперед, глядя на обоих товарищей.
- Так… минуту… я ничего не понял, в чем проблема? Самрита, я не считаю тебя ни слабой, ни кем-то, кто может не справиться. Задумка была вовсе не в этом, я еще в ангаре тебе сказал все о причинах, почему позвал. Что сейчас происходит – мне не понятно. Тенек, - Ракар перевел на него взгляд, - вон, я приготовил воду на пятерых, - и кивнул на выстроенный ряд из пяти бутылок, - конечно, мне известно, что вода будет необходима всем в процессе. Вон там норма. Вы мне объясните, в чем дело?
– Если мисс Баккер пожелает, – ответил Тенек.
Вулканец перевёл взгляд на снаряжение, подошёл к нему и потрогал бутылки. Он сознавал, что был не вполне прав, обратив сперва внимание на Самриту и её пустые руки и лишь после напоминания осмотрев снаряжение.
– Термос был бы предпочтительнее, – заметил он, – впрочем, я надеюсь, что мистер Ракар принял во внимание воздействие среды. Мисс Баккер, сила и слабость – понятия относительные. Сейчас я хотел бы видеть вас самой разумной, ответственной и предусмотрительной из всех присутствующих. В конечном счёте главная сила разумного существа в силе его разума, и в способности адаптироваться к новым условиям, а не в силе мышц и выносливости.
Выслушав Тенека, кадет Баккер глубоко вздохнула, раздумывая о чем-то, а затем подняла голову и громко проговорила:
- Когда вы уже начнете тренировку? Я готова.
Ромуланец, сузив глаза, внимательно следил за Тенеком и Самритой. Количество бесконечных медицинских секретов Тенека и остальных начинало превосходить норму. Тенма, Делас, наконец теперь и Самрита. И он, шпион лучшей в галактике разведки, ничего из этого так и не выяснил, видимо потому, что не предпринял для того достаточно усилий.
- Я адаптировал среду максимально безопасно, вообще говоря, - подозрительно сказал он, а потом чуть более весело, хлопнув руками на манер Планкса, - ну что ж, тогда начнем? Если больше никто не возражает?
Девушка-трилл отрицательно покачала головой, обозначая отсутствие возражений.
Тенек кивнул, подтверждая и свою готовность тоже. Акрита тоже кивнула и сделала шаг вперед.

- Компьютер, запустить программу Ракар19, - сказал ромуланец, и голокомната преобразилась.
Кадеты оказались возле подножия горной гряды, протянувшейся перед ними в обе стороны до самого края видимости. Отвесная скала, выщербленная, высушенная, отполированная временем, дождями и ветрами этого неизвестного мира, уходила высоко вверх, а позади кадетов буйными девственными красками расцветала лесостепь, дикая, не знавшая и не видевшая никогда человека. Был ранний вечер по времени этой местности, небо застилали грозовые тучи, гонимые в вышине ветром высокой скорости. Лишь в нескольких местах, где тучи образовывали разрыв, предзакатные лучи местной звезды освещали поверхность косыми потоками света. В том месте, где находились кадеты, ветер не ощущался, температура была такой же как в коридорах станции, только визуальная картинка и пряный запах травы и цветов создавали ощущение места, куда неведомых путников занесла выбранная ими самими судьба.
У самого подножия горы лежало 5 отдельных альпинистских обвязок, мотки веревок, нечто похожее на монтажные пистолеты и металлические недлинные прутья с отверстиями на конце. Бутылки с водой остались лежать в двух метрах позади кадетов, и самое главное - каждый из них почувствовал, что сила тяжести изменилась - примерно в 1.5 раза от стандартной станционной. Все предметы и сами кадеты стали весить больше.
Усиление гравитации было для Тенека скорее приятным: на станциях Федерации её поначалу ощутимо не хватало, затем организм подстраивался, но глубинная память о том «как должно быть» где-то существовала ненавязчивым фоном. Тем не менее изменение гравитации вызывало и озабоченность: нагрузка на Самриту возрастала, и Тенек справедливо опасался, что ему придётся остановить её участие в тренировке раньше, чем ей самой хотелось бы.
– Вы изменили гравитацию, – констатировал он, обращаясь к Ракару. – Что будет с температурой? Предполагается её постепенное понижение, – (Тенек сейчас ориентировался на вечернее время суток и на потенциальную возможность влияния высотной поясности), – или она останется прежней?
- Да, - кивнул ромуланец, - с температурой ничего не будет, она останется постоянной. Это в некотором роде не полная симуляция.
Акрита подумала, что как против понижения температуры она бы не возражала, но комментировать не стала. Она с интересом и некоторым восхищением оглядывалась по сторонам, проникаясь дыханием этого мира, его первозданной красотой и тем вызовом, которых он бросил кадетам. Андорианка подняла руку и несколько секунд держала ее перед собой, привыкая к новому весу.
- Нужно будет туда забраться? – спросила она, повернувшись к Ракару.

Самрита с интересом огляделась. Она не слышала разговора на «Амазонке», когда кадеты обсуждали скалолазание, поэтому эта программа оказалась для нее полной неожиданностью. И если изменение гравитации воспринялось ею как одно из условий тренировки, то на отвесную скалу она смотрела с некой опаской. У кадета Баккер было множество полезных навыков и умений, но лазание по отвесной скале к ним не относилось. На самом деле, Самрита даже не знала, сможет ли она справиться – ведь как можно знать о том, что ты ни разу не пробовал?..
С сосредоточенным выражением лица она подошла к снаряжению и принялась его изучать. Отказываться было уже слишком поздно.
- Это одна из реальных тренировок для кадетов Военной Академии Ромула,- сказал Ракар,- второй курс. В оригинале она посвящена не только тому, что мы сегодня с вами пройдем, там множество разных аспектов, если кому будет интересно, потом я расскажу о чем здесь еще, но здесь я оставил только ту часть, которая для выносливости.   Итак, легенда такая - наш корабль потерпел здесь крушение, мы не справились с гравитацией этой планеты и вынуждены были экстренно садиться. Турбулентность в атмосфере, ионный шторм и множество иных неприятностей привели к тому, что корабль развалился в воздухе на две части. Мы выжили благодаря защитным системам. Корабль развалился таким образом, что главная установка автоматического сигнала бедствия - упала вместе с хвостовой частью корабля на вершине этой горы. Наша пассажирская часть упала в  значительном отдалении в той лесостепи. Нам пришлось преодолеть расстояние, чтобы добраться сюда и остался финальный аккорд - преодолеть эту стену. Мы не можем включить ее удаленно, мы не можем послать сигнал о бедствии портативным передатчиком, который у нас есть, мы можем лишь добраться туда и включить его там, добраться всеми, всеми до одного, не потеряв ни одного члена экипажа. Это будет сложно, очень сложно, потому что планета хранит в своих недрах некоторое количество сюрпризов. Но протоколы безопасности включены, и никто не пострадает.  Нам будет тяжело всем, можно стонать и жаловаться, ругаться, шутить, нельзя - лишь останавливаться, необходимо идти вперед во чтобы то ни стало. И не надо никого стесняться, здесь все свои. В оригинале положено подниматься тихо, но есть еще одна тренировка психологического характера, и я решил совместить их сейчас, потому что мне кажется, что это будет уместно. Можно выражать весь спектр собственных эмоций и чувств, ах да, Тенек, прошу прощения, само собой - это не обязательно, особенно для вас.
- Психологического? – Самрита, пытавшаяся разобраться в системе креплений, непонимающе посмотрела на ромуланца. – В каком смысле? Я думала, это тренировка на выносливость по заданию Планкса.
- Да, именно на выносливость, - сказал Ракар, - и я здесь разрешаю то, что обычно запрещено ромуланцам в этом сюжете, но разрешено в другом. То есть – свобода выражения. Это не помешает, но это не обязательно конечно. И должен еще добавить, чтобы вы понимали правильно - здесь никто никого не считает слабым, здесь никто никого не проверяет и не собирается каким-то образом унизить, это имитация реальной ситуации, в которую попадает маленькое подразделение. Мы преодолеваем одну общую для всех трудность, а заодно общаемся, узнаем друг друга лучше, идем к одной цели вместе, в частности эта цель сейчас - выжить. Мы экипаж одного корабля и нам нельзя потерять друг друга. Ни у кого здесь нет собственного результата, результат у нас здесь общий, или не выиграет никто. Как это говорится в армии - зачет по последнему.
Акрита тоже подняла с земли снаряжение и принялась в него облачаться. Опыта реальных восхождений у нее, конечно, не было, но на первых курсах в Академии пару раз в голокомнате развлекалась подобным образом, поэтому знала, куда просовывать ноги и где ставить на пряжке обратный ход.
________
С Ракаром, Тенеком, Акритой и Квинтилией

[Ракар]

Ракар

Ракар

Ракар

Ракар.

• Отряд Альфа
• Игрок
• Пол:
• Сообщений: 512

[02 сентября 2384 г., вечерГоло-комната]

02 сентября 2384 г., вечер
Голо-комната

– Я искренне признателен вам за то, что вы не обязываете меня участвовать в психологической части тренинга, – заметил Тенек, разбирая свою порцию снаряжения. Определившись с проблемой температуры, вулканец снял верхнее длинное одеяние и чуть менее длинный жилет, сделал из них скатку и накрепко закрепил у себя за спиной. Затем он облачился в обвязку, закрепил бутыль с водой и повернулся к остальным: – Леди, если кому-то из вас нужна помощь...
Квинтилия заметила взгляд вулканца и отрицательно покачала головой.
-Я разберусь сама, - ответила она, - Готово. Давайте начинать.
Самрита тоже отрицательно покачала головой и кивнула ромуланцу:
- Я готова.
Ромуланец оценил качество креплений у каждого, соединил всех участников длинной веревкой, показал как забивать в скалу анкерные штыри и как вынимать их.
- Вперед и вверх, только вперед и только вверх, - сказал Ракар и принялся забираться первым. Не прошло и десять минут восхождения, как он скомандовал:
- Компьютер, гравитация 2, – и вес снова увеличился.
Девушка-трилл стиснула зубы, почувствовав внезапное увеличение нагрузки.
Акрита, которая в этот момент забивала очередной штырь, отступила вниз и пару секунд висела на уже закрепленном, затем подтянулась и завершила начатое. Андорианка обдумывала суть психологического опыта, того, что именно имело смысл выражать сейчас, что имел в виду Ракар, но пока ей ничего не приходило в голову. Просто здесь было красиво, и периодически она оглядывалась назад и по сторонам.
Кадеты находились в связке друг за другом в следующем порядке – Ракар – Квинтилия – Тенек – Самрита – Акрита, и начали забираться на скалу, растянутые в одну почти ровную горизонтальную линию, на расстоянии примерно 1.5 метра друг от друга. Чуть оторвавшись вперед, показывая способ восхождения, ромуланец немного притормозил, внимательно следя за группой. Никто из них не был ромуланским солдатом, и ему было интересно, как федераты справятся с задачей. И хотя главной целью тренировки было сделать так, чтобы у Квинтилии не осталось ни одной негативной мысли, чтобы у нее не осталось сил жалеть себя и накручивать в голове что-то постороннее, кроме одной цели "вперед и вверх", ромуланец ждал, когда же Тенек снова обратит внимание на сложность задания для Самриты. Что было с Самритой не так, и почему Тенек так серьезно обращал на это внимание?
У Самриты Баккер не было времени и сил, чтобы смотреть на окружающий пейзаж: ей и без усиления гравитации было не так-то просто. Теперь она и вовсе с трудом лезла наверх: медленно, но уверенно, крепко сжав зубы и проклиная все на свете.
Тенеку тоже было не до окружающих красот. Он пока ничего не говорил, но нельзя было не заметить, что после нового изменения гравитации он старается не выпускать Самриту из поля зрения и уже не раз и не два оборачивался в её сторону. Через некоторое время он спросил у Ракара:
– Мы можем сделать пятиминутную остановку?
Ракар, с видимым трудом подтягиваясь к очередному неровному выступу, повернул голову в сторону Тенека.
- Для привала рановато, но можете зависнуть, если хотите. Что у вас там, Тенек? Помощь нужна? - спросил ромуланец.
– Нет, всё благополучно, – отозвался вулканец. Он переместился немного ближе к Самрите и негромко сказал, стараясь не привлекать лишнего внимания:
– Зависните и выпейте немного воды. Если надо, я подстрахую.
Самрита хотела было уже возмутиться, но поняла, что не хочет тратить силы на споры, поэтому просто кивнула и, уперев ногу в скалу, откинулась на своей страховке и сделала несколько больших глотков воды.
- Все в порядке, - проговорила девушка, чуть отдышавшись. На остальных участников группы, которые ее уже обогнали, она старалась не смотреть. – Я могу идти дальше.
– Я знаю, – чуть заметно кивнул Тенек, – вы хорошо справляетесь. Только не позволяйте себе перегреваться и выбирайте опоры поближе: у вас хорошая растяжка, но сейчас  ваши связки эластичнее, чем обычно, если будете слишком тянуться, можете получить травму.
– Можно продолжать, – уже громко сообщил он Ракару.
Глядя на эту картину сбоку, Ракар спросил:
- Есть что-то, что я должен знать как тренер на этом занятии? Тенек? Самрита?
 - Эта тренировка придумана не для меня, - отозвалась Самрита, не поворачивая головы к ромуланцу, - так что я была бы благодарна, если ты не тратил на меня время. Идем дальше!
– Если продолжение тренировки окажется для мисс Баккер нежелательным, я об этом сообщу, – сказал Тенек. – Пока она может продолжать.
Ромуланец недоверчиво посмотрел на Самриту, потом, нахмурясь, на Тенека, потом улыбнулся Квинтилии и полез дальше.
- Эта. Тренировка. Придумана. Для всех, - продолжил он говорить, медленно, будто вбивая слова в камень, точно металлические штыри, -  для сильных.  И слабых. Для уверенных и сомневающихся. Для тех, кому все легко и кому все очень сложно. Для военных и гражданских. Для тех, кто идет вперед сам, и для тех, кто упал и поднимается. Потому что это восхождение. Во всех смыслах этого слова. И это уроки для каждого, хотя мы все – разные. Мы разные и в тоже время одинаковые. Как минимум потому, что каждому из нас нужно подняться к вершине. А потом поставить себе новую цель. Шаг. Еще шаг. Иногда кажется, что это почти невозможно, снова поднять ногу и влезть чуть повыше. Но ты делаешь. Потому что пути назад нет. Есть только один путь. К вершине. Которая – всегда там. И важно знать, что ты не один на этом пути. Рядом другие. Которых ты не бросишь. Связаны. Чем-то общим. И я рад, что вы – рядом со мной. Каждый. Из вас. Поэтому, Самрита – для тебя тоже.
- Я имела в виду, что задание коммандера Планкса не учитывало ни меня, ни Акриту, ни Тенека, - невинно пояснила землянка.
Она продолжала медленно, но уверенно подниматься выше. Следуя совету вулканца, она осмотрительно ставила ноги на небольшие расстояния и аккуратно подтягивалась, и ее скорость была ниже всех остальных. Сейчас отставание не было критическим, но несложно было предугадать, что в таком темпе Самрита быстро окажется позади.
Трилл обернулась немного вниз и посмотрела на землянку. Сама Квинтилия тоже двигалась достаточно медленно, осмотрительно выбирая, куда поставить ногу. Ее брови были сведены на переносице, как будто она проделывала сложные расчеты. Но она ничего не сказала.
Чуть повернув голову в сторону товарищей, Акрита слушала молча, не вмешиваясь пока в разговор. Она немного сбавила скорость, подстраиваясь под темп Самриты, которая поднималась рядом. На всякий случай андорианка повесила на пояс запасной магнитный штырь, чтобы, если вдруг что-то случится, вбить его рядом со своим в качестве дополнительной точки опоры – как крайней в группе, ей показалось логичным об этом позаботиться. А случиться могло много что, не обязательно усталость или ошибка. Могла раскрошиться скала,  мог упасть сверху какой-то камень из-за изменившейся гравитации и повредить чье-то крепление. Наверное, часть тренировки заключается и в этом тоже, подумала Акрита. В том, что не всегда и не во всем идущий может полагаться на себя.
Тенеку понравилась концепция тренировки, предложенная Ракаром, она была и практичной и символичной одновременно, а это как раз то, что по душе большинству вулканцев. Себя он отнёс к категории «кому трудно»: несмотря на то, что стажёр уже совершал восхождения, ни одно из них не происходило при гравитации, превышающей стандартную вулканскую, так что сейчас он чувствовал себя недостаточно уверенно и был предельно осторожен. В инструкции к восхождению Ракар ничего не сказал об ограничениях во времени, и это отчасти упрощало ситуацию: это не было форсированным восхождением, для слаженного движения требовался единый темп – не быстрый, а просто единый, и Тенек, не особенно задумываясь, двигался вровень с Самритой.
Следующие полчаса прошли в медленном и нудном восхождении. Ромуланец молчал, время от времени поглядывая на группу. А потом заговорил снова.
- Жизнь такая штука, она не учитывает никого. Человек рождается, приходит в этот мир, изначально жестокий и безразличный. Но он идет вперед, преодолевая. Он падает и поднимается. Но все-таки идет. С потом, болью и кровью. Через победы и поражения. С друзьями или без. Для других, и для себя. И иногда получается так – что твои собственные шаги и победы нужны кому-то еще. Потому что мы все связаны. Мы зависим друг от друга. В одной связке. И никого из нас нельзя заменить, потому что каждый уникален.
Вершина приближалась. Низина, подножие горы, с которой началось восхождение, утонула в белесом тумане. На горизонте время от времени сверкали молнии, до кадетов доносились тихие отзвуки далеких раскатов грома.
Ромуланец дышал тяжело, нащупывая выступы, подтягивая на собой веревку, раз за разом взбираясь все выше, не выходя вперед, но все равно продолжал говорить.
- Не профессией уникален. А самим собой. Мы обязательно дойдем до вершины, все вместе.
И уцепившись обеими руками за только что вбитый над головой штырь, он сказал:
- Приготовьтесь. Гравитация 3. – В этот раз компьютер поднял силу тяжести плавно и последовательно, без перегрузки.
Акрита подтянулась к скале и замерла, пропуская через себя ощущение новой гравитации, чувствуя, как ноги и все тело становится очень тяжелым. По ее лбу уже струились капельки пота, волосы на висках и на затылке были мокрыми. Она посмотрела вниз, где горизонтальная поверхность терялась в туманной дымке. Ракар хорошо говорил, правильные слова и мысли. Как-то даже слишком по-федеральному, она не ожидала такое услышать от ромуланца, хотя за несколько дней в проекте осознала всю несостоятельность общепринятых мнений о представителях разных рас. Возможно, для него это – единственный или один из лучших поводов показать, какими бывают жители и патриоты загадочного Ромула. Андорианка посмотрела на уже заметно уставших товарищей, на Квинтилию, сосредоточенно поднимающуюся рядом с Ракаром, на Самриту, подумала о том, что землянке должно быть тревожно за ту беззащитную маленькую жизнь, которую она в себе несет.
- Вода заканчивается, - сказала Акрита, когда новый уровень гравитации установился. Голос получился немного хриплым.
Еще одно повышение гравитации сказалось на Самрите хуже, чем два предыдущих – она уже успела устать от долгого восхождения и теперь чувствовала, что хотела бы просто поскорее подняться. Но до вершины было не так близко, как казалось, а каждый шаг давался ей все тяжелее. Девушка стала все часто останавливаться, чтобы выпить воды или отдышаться, а на самом деле – повисеть и избавиться от ощущения тяжести в теле. Ноги и пальцы рук устали и болели, колени подгибались, а она уже пару раз оступалась, лишь в последний момент находя опору для ноги. И только гордость и упрямство не давали ей сказать, что она хотела бы закончить эту тренировку прямо сейчас.
______________
С Квинтилией, Тенеком, Самритой и Акритой

[Самрита Баккер]

Самрита Баккер

Самрита Баккер

Самрита Баккер

Самрита Баккер.

• Отряд Альфа
• Игрок
• Сообщений: 210
• Энсин

[02 сентября 2384 г., вечерГоло-комната]

02 сентября 2384 г., вечер
Голо-комната

Квинтилия прижалась к камню и со свистом втянула воздух через зубы. Ткань на груди и на спине ее черного трико была уже мокрой насквозь. Девушка оглянулась на остальных - судя по всему, повышение силы тяжести подействовало и на них, и подниматься выше никто не спешил.
Ракар, услышав реплику Акриты, еще несколько секунд справлялся с силой тяжести, переводя дух, а потом в три итерации подобрался ближе к Квинтилии. На расстояние вытянутой руки. Снял с крепления на поясе свою так и не начатую бутылку с водой и протянул Квинтилии. Рука ромуланца заметно дрожала, будучи вытянутой.
- Перим, сможете передать туда по цепочке?
Квинтилия коротко кивнула и прикоснулась к бутылке.
-Не выпускайте, - быстро произнесла она прежде, чем Ракар успел разжать пальцы.
Так они и замерли, держась за одну бутылку с водой. Квинтилия посмотрела вверх, на отвесно уходящую скалу, и вниз - на долину внизу. Все это было просто фотонами в достаточно было трех слов, чтобы оно исчезло. Все это было не настоящим. Но гравитация, и нагрузка в мышцах, и жажда Акриты были настоящими.
-Сперва выпейте немного сами, - произнесла Квинтилия, обращаясь к ромуланцу, - А остатком можете поделиться. Я не сомневаюсь, что вас тренировали выдерживать без воды длительное время, но если вы что-то можете - это не значит, что вы должны постоянно это делать. Если вы действительно хотите поиграть в одну связку и победу всех через совместные действия каждого, то никто не должен полностью жертвовать собой ради других. В том числе и вы.
Ракар улыбнулся Квинтилии, но улыбка вышла судорожной.
- На Ромуле нет понятия игры в учении. В наших тренировках нет протоколов безопасности. Для меня такое никогда не было игрой. Мы проходим этот сценарий снова и снова, возвращаясь к началу дистанции, до тех пор, пока не будут отработаны все ошибки. Тяжело в учении, и только тогда легко в бою. Не поделиться водой с рядом стоящим солдатом – для солдата преступление. Правда, я не то чтобы солдат, но таких как я - тоже касается. – Ракар сказал все это шепотом, чтобы услышала одна только Квинтилия. – Насчет "полностью", вы правы. Не на этой тренировке. Там, в нескольких метрах отсюда – Кварк'с. И все равно, спасибо. Ну… отвинти крышку, пожалуйста, пока я ее держу.
Квинтилия тяжело вздохнула, а затем отвинтила крышку.
-По-моему, любые тренировки в голодеке - это игра. Сейчас я играю роль человека, которому нужно забраться на эту гору, но я знаю, что все это не по-настоящему, и мне стоит больших трудов эмоционально вложиться в это. У нас в Академии тоже есть симуляции в голодеке, но когда я прохожу их, я хотя бы знаю, что меня ждет хорошая оценка, и это мотивирует. Но… - голос Квинтилии смягчился, - По-крайней мере вы выбрали для тренировки не стрелялку. Это уже хорошо.
 
Ромуланец слушал каждое слово, стараясь не пропустить, несмотря на то, что держаться было неимоверно тяжело. Он в некотором роде потерял форму, последний раз проходя силовую тренировку такого сценария три года тому назад. Глотнул воды, и отдал бутылку Квинтилии.
- Вас ждет нечто большее, чем оценка, Квинтилия. Однажды вы вернете свой статус, и поймете, куда идти дальше. И все это – только лишь одна вершина на этом пути. Постарайся сосредоточиться на ощущениях одного этого текущего момента. Здесь и сейчас, единственный момент в жизни, ни прошлое, ни будущее, есть только здесь и сейчас, все что мы делаем – происходит сейчас. Если научиться отдаваться этому моменту целиком, и каждому ощущению в этот момент, то тогда жизнь покажется прекрасной штукой. В конце концов, жизнь никогда не ставит оценок. Тебя ждет впереди целая жизнь. Это куда лучше, чем оценки.
Ракар снял с пояса карабин и прицепил его на бутылку в руках Перим.
- Выпей тоже, прицепи ее к веревке, она поедет к Тенеку. Нам осталось немного до верха.
-У меня еще осталась вода в моей бутылке, я не буду пить из вашей, - быстро ответила трилл, затем торопливо прицепила бутылку Ракара к веревке, соединявшей группу, и толкнула ее в сторону Тенека.
Затем Перим осторожно перенесла вес с одной ноги на другую, отыскивая наиболее удобное положение, освободила руки и сделала глоток воды из своей собственной бутылки. На дне осталось влаги еще на два-три глотка.
Ракар на секунду прикрыл глаза, смахнул со лба пот, заливавший глаза, и полез выше. Он испугался, что мог обидеть Квинтилию чем-то, разрушить момент, и понял, что никогда раньше на Ромуле не испытывал подобного страха. Девушка-трилл принесла ему массу совершенно новых ощущений, и он мысленно лишь только порадовался тому, что боевую часть с той самой перестрелкой, о которой она сказала, благоразумно исключил из этой тренировки.
– У меня остался резерв,  – сказал Тенек, переправляя бутылку Самрите.
Своеобразная терморегуляция вулканцев и отсутствие жажды были в данный момент едва ли не единственным его преимуществом. Уже на 2-х g стажёр получил несколько ссадин, и это если оставить без внимания усталость: сейчас он чувствовал себя так, словно посреди подъёма ему влез на плечи огромный сехлат – влез и устроился там спать.
– Мисс Баккер нужно выйти из тренировки, – сказал он, не дождавшись, чтобы Самрита заговорила об этом сама, и, вспомнив о крайне обидчивом настроении девушки, добавил, обращаясь к ней: – Я не пытаюсь усомниться в ваших силах, сейчас я обращаюсь к вашему чувству ответственности.
Самрита передала бутылку дальше и посмотрела на Тенека, плотно сжав губы. Ей крайне не хотелось сдаваться и выставлять себя объектом насмешек или жалости, но другого варианта у нее не было.
- Я согласна, - тихо проговорила она. – Я не справилась, мне стоит выйти из тренировки.
Услышав и Тенека, и Самриту, Ракар чуть не сорвался, заскользив ботинком. Он удержался руками, и уперся лбом в стену.
- Я же просил, товарищи, сказать мне, если что не так. Что за медицинские секреты у нас постоянно? Тренер должен знать, что можно и что нельзя каждому участнику. Я же не собираюсь навредить никому! – голос ромуланца дрожал, - Сэм, ты справилась, справляешься, просто отлично справляешься! У нас тут зачет по последнему, и того, кто дальше ползти не может – несут товарищи. Это предусмотрено, в сценарии всегда есть один раненый, просто я опустил это. Тенек, вы в состоянии прицепить Самриту к себе и потащить ее наверх? Или я могу добраться туда сейчас. Сэм, это для тебя годится?
- Что? Конечно, нет! Это просто унизительно!.. – воскликнула Самрита, и ее голос задрожал. – Компьютер… - начала она.
-Компьютер, отбой! - скомандовала Квинтилия прежде, чем голо-комната завершила программу, - Баккер, мне тут все, и ты в том числе, пытаются доказать, что принимать помощь от товарищей, полагаться на них - это не унизительно. Что заботиться о себе - это не унизительно. Что чувствовать себя и потребности своего тела, не игнорировать их - это не унизительно. Я этого не понимаю, мне это сложно, и, честно говоря, остатки моей гордости протестуют против всего происходящего - когда все бегают со мной, пытаются меня спасти, испытывают ко мне жалость и контролируют аспекты моей жизни, как будто я какая-то сломанная вещь. Поэтому… я хорошо понимаю, что ты имеешь в виду сейчас. И я не хочу, чтобы кто-то чувствовал себя так же, как я. Поэтому я буду на твоей стороне. Я поняла, что у тебя есть какой-то секрет - как был у меня. Но я не буду пытаться его вызнавать и рассказывать о нем всем. Я просто хотела бы помочь тебе так, как ты сама захочешь. И я считаю, Тенек не может тебя контролировать и решать, что тебе делать. Он не может выгнать тебя из голокомнаты, он может лишь рекомендовать, но… скажи, пожалуйста, как ТЫ себя чувствуешь?
Самрита опустила лицо, откинулась на веревке и уставилась в скалистую породу, обдумывая сказанное Квинтилией. Ей нужно было собраться и принять спокойное и взвешенное решение, заткнув на время свою гордость.
- Тенек прав, - Самрита вздохнула. – Я не чувствую в себе силы продолжать тренировку, и сейчас мне лучше ее завершить. Так будет правильно. Но я не хочу мешать вам, поэтому вы можете продолжать дальше без меня. Вот уж не думала, что это скажу, но мне кажется, я даже понимаю, что ты сейчас чувствуешь, - вымученно улыбнулась Баккер, посмотрев на Квинтилию по диагонали, и тихо пробормотала себе под нос: - Не хочу быть вам обузой.
-Останься, - Квинтилия криво улыбнулась, - Сделай это для меня, сделай мою тренировку сложнее, подними для меня ставки. Мы придумаем, как это организовать, если ты согласишься.
Самрита на некоторое время замолчала, по очереди всматриваясь в лица своих коллег по проекту. Ей не хотелось, чтобы Ракар видел ее слабость и беспомощность и потом использовал это против нее, но она понимала, что теперь не может и отказать. Время вовремя выйти из игры прошло. И, если рассматривать все происходящее в рамках задания Планкса… Если считать, что она помогает Квинтилии… Если заставить свою гордость на время замолчать… Если не представлять, какой позор она будет испытывать… Наконец, кадет Баккер чуть заметно кивнула.
– Я не понимаю, почему вы обе считаете унизительным принимать помощь, – чуть нахмурившись сказал Тенек. – Если есть действительная необходимость её принять, сделать это только естественно. Мисс Баккер способна пройти этот маршрут своими силами, однако у неё есть веская причина не подвергать себя избыточным нагрузкам, и этот разумный выбор может вызвать только уважение. Я также не понимаю, почему вам представляется унизительным исполнять роль условной жертвы при моделировании ситуации, но если мисс Баккер это оскорбляет… – вулканец слегка пожал плечами, – тогда мы можем переместить её к финишу, а роль раненого исполню я.
- Может быть, просто вернем гравитацию на предыдущий уровень? - осторожно вмешалась Акрита. - Мне кажется, это было и так более чем серьезным испытанием физических и психологических сил. Ракар военный, его выносливость позволяет ему выдержать значительно больше, чем всем нам, но мне кажется, что если мы дойдем до вершины с той гравитацией, что была только что, то выполним задачу тренировки сполна.
Андорианка висела на своем штыре, чуть повернувшись и откинувшись, чтобы удобнее смотреть на коллег. Впрочем, теперь они ей казались куда больше, чем коллегами - здесь, даже при всей игрушечности и виртуальности происходящего, в отблесках далеких молний, в пыли, в поту, в шаге от поражения и таком же шаге от вершины - они стали друзьями. Ее собственная некоторая отчужденность и робость, те барьерчики, которые она выстраивала для удобства себя и окружающих, сейчас растворились, как далекая земля в темно-синем тумане.
- Ракар, у меня еще осталась вода, немного, но еще есть, спасибо, - добавила она, посмотрев на ромуланца.
Внутренне она разрывалась между желанием защитить тайну Самриты, ее гордость и самооценку, которая, как видно было на регате, и так готова пошатнуться в любой момент, и необходимостью поддержать Тенека, защитить маленькое существо, еще не способное сказать за себя. Представители ее расы как никто другой понимали ценность рождения новой жизни, и Акрита помнила, с какой тревогой мать рассказывала о ее собственном, Акриты, появлении на свет. Но сейчас андорианка могла лишь надеяться на компетентность Тенека и разумность Самриты.
________
С Ракаром, Тенеком, Акритой и Квинтилией

[Ракар]

Ракар

Ракар

Ракар

Ракар.

• Отряд Альфа
• Игрок
• Пол:
• Сообщений: 512

[02 сентября 2384 г., вечерГоло-комната]

02 сентября 2384 г., вечер
Голо-комната

Крепко, до боли в пальцах, вцепившись в очередной анкерный болт, вбитый в скалу, Ракар, прижавшись виском к своей руке, смотрел вниз, на Самриту, потом на Квинтилию, потом на Тенека и Акриту. Хотелось что-то сказать, о том, что вот это происходящее как раз и есть одна из целей таких тренировок. Что они сейчас дошли до самой сути моделирования реальной ситуации, о том, что в реальности – нет никаких дверей голокомнаты и нельзя выйти никуда, кроме как в смерть, и поэтому выход есть только один – вверху, на вершине. Но также он знал, что он имеет право менять правила игры в симуляции, если это нужно. И он не стал ничего такого говорить, они сами должны решить, что делать.
- Какие еще предложения будут? – спросил он, - Тенек может помочь Самрите, взяв ее на буксир. Или это могу сделать я. Или мы можем вернуть гравитацию на некоторое время. Тенек, роль раненого я могу устроить вам наверху, если хотите, но только наверху, сейчас – вы из нас самый сильный, уж если на то пошло. И никакого позора здесь нет, мы действительно тащим ромуланцев наверх, не только по роли, но и по необходимости. Что вы выберете? Выбор важный, для всех.
- Мне все равно, - негромко ответила Самрита. - Я сделаю, как вы скажете. Но я не хочу, чтобы из-за меня снижали уровень сложности для всех...
– Меня устроит любое разумное решение, – сказал в свою очередь вулканец. – Я не могу понять почему эта ситуация вызывает психологический дискомфорт, но подозреваю, что его как-то нужно учитывать.
Бывают ситуации, когда никуда не деться от психологического дискомфорта, подумала Акрита, но ничего не сказала вслух. Ракар ведь не хотел плохого, он просто не знал. Андорианка уже хотела было поддержать Самриту тем, что снижение сложности будет не из-за нее только, что другим тоже сложно, но сейчас, повисев некоторое время и передохнув, она чувствовала, что может дойти до вершины даже при гравитации 3, так что слова поддержки были бы неправдой.
Квинтилия слушала разговор, прижавшись щекой к скале. Собственная длинная речь ее вымотала, и она нуждалась в возможности перестать говорить и просто дышать. Наконец, повисло молчание, и тогда Квинтилия слегка отклонилась назад, чтобы видеть всех собеседников. Лицо и предплечья ее были испачканы смесью пота и грязи.
-Если Тенек волнуется за состояние кадета Баккер, - сказала трилл, - значит, оно реально и может ухудшиться. Ситуация, в которой мы сейчас здесь - болтаемся в сотне метров над землей и куда-то должны ползти - не реальна. Поэтому приоритетом мы должны выбрать реальное.  Мы не будем рисковать ничьим реальным здоровьем ради выполнения нереального сценария. Никто не умрет, если мы изменим условия тренировки и перегруппируемся, чтобы затем продолжить в новых условиях. Я согласна, что прежде всего нужно вернуть гравитацию к норме, к которой привыкли земляне. Это сразу снизит нагрузку. Затем… - Квинтилия посмотрела на Ракара, - Вы ранее говорили, что для привала рановато. Значит, он предполагается? Под него есть площадка?
- Компьютер, вернуть гравитацию к уровню 1 в области B9 и вертикально, - сказал Ракар, глядя на Квинтилию. Гравитация в области Самриты медленно вернулась к земным показателям. – Площадка в 20-ти минутах хода отсюда, на ней можно отдохнуть, но это финальный этап. Отдыхать или нет – будет ваш выбор.
-Верните гравитацию для всех, - потребовала Квинтилия, - Сейчас мы “вне игры”, потому что это реальная ситуация, а не часть сценария. К тому же мы знаем, что ей неприятно быть выделенной и особенной, а если ты знаешь, что кому-то что-то неприятно - ты должен перестать это делать.
- Компьютер, общая гравитация 1, - произнес ромуланец, – Самрита, ты как? Прости, я не знал.
- Я же сказала, что особое отношение ко мне – унизительно, - буркнула Самрита. После того, как гравитация вернулась к нормальным показателям, она вновь почувствовала в себе силы идти дальше. – Мы и так уже все поняли, что я не справилась с заданием – может быть, хватит акцентировать внимание? Мы можем просто подняться наверх?
Акрита понимала, что сейчас наверняка испортит всю задумку Ракара, но раз уж Квинтилия высказала эту верную мысль, андорианка не могла не поддержать.
- Да какое задание, Самрита? - воскликнула она, тоже ободрившись вернувшейся привычной силой тяжести. – Нет никакого задания, с которым можно было бы справиться или не справиться, это просто тренировка Ракара, в которой он нам предложил поучаствовать. И с этим – участием – ты справилась, даже просто придя сюда и решившись лезть. Как и все мы. Никто не задавал нам непременно пройти все целиком, с условиями и требованиями для ромуланских военных! Так что да, может, мы просто двинемся дальше? – усмехнулась андорианка, нетерпеливо подтянувшись на своем тросе и кивнув в сторону вершины. – Просто для интереса.
Квинтилия оценивающе посмотрела на Самриту, но ничего не сказала.
– А ещё мы можем создать небольшую площадку прямо здесь, – негромко добавил Тенек, – и дать себе время отойти от двух изменений гравитации за короткое время. Перегруппироваться. Перераспределить воду. И занимаясь рутинными делами избавиться от эмоционального напряжения. Не хочу никого обидеть, но всем вам это сейчас необходимо.
Ромуланец уперся лбом в скалу. Он злился на самого себя, за то, что позвал сюда толпу людей, включая Самриту, за то, что создал всю эту ситуацию, причинил неприятности Самрите, собираясь напротив сделать нечто для налаживания отношений, а в итоге только, возможно, навредил ее здоровью. Ничего не изменяется, и не изменится. Здесь не справился он сам, а не кто-то еще другой.
- В двадцати минутах хода наверх - ровная площадка, плато. В ста метрах от нашего выхода на нее - устройство автоматического сигнала бедствия, который нужно включить. Те сто метров нужно преодолеть бегом, ну или ползком. Каждый может выбрать то, что хочет. Если хотите отдохнуть здесь - это можно. Выбирайте что-нибудь. Мы уже на самом деле справились с заданием.
- Мы можем просто подняться наверх? – не глядя ни на кого поинтересовалась Самрита, уже примеряясь, куда поставить ногу. 
-Я хотела предложить то же самое, что и Тенек - про площадку прямо здесь и сейчас, но испугалась, - негромко проговорила Квинтилия, - Но раз Самрита чувствует в себе силы двигаться дальше, то я ее поддерживаю. 20 минут - должно быть не так уж много, тем более при земной гравитации.
И она потянулась за крюком, чтобы продолжить взбираться вслед за землянкой.
Тенек и Акрита последовали её примеру.
Через 20 минут кадеты достигли вершины.

...Квинтилия увидела над головой обрыв, за которым начиналось обещанное плато. Она потянулась наверх и забросила на площадку сперва одну руку, потом вторую. Оказавшись на плато, девушка перевернулась на спину и некоторое время просто лежала и тяжело дышала, глядя в грозовое небо, пронизанное колоннами света местного солнца. Ветер казался прохладным на потной разгоряченной коже. Стертые ладони горели, постепенно к ним присоединялись ощущения от других частей тела - напряженные мышцы, неизвестно когда полученная царапина на плече. Квинтилия чувствовала себя уставшей, но уменьшило ли все произошедшее количество мыслей в ее голове? Едва ли, над всем происходящим наоборот следовало подумать. Наверное, в этом и была обещанная психологическая часть.

Самрита с облегчением опустилась на колени, пытаясь отдышаться. Даже с обычной гравитацией это была вовсе не увеселительная прогулка, а тяжелое упражнение, и собственное физическое состояние ударило по землянке болезненным укором. Ей даже не стоило пытаться! Убрав со лба мокрую от пота челку, она прижала ладони к щекам – своего отражения девушка не видела, но предполагала, что напоминает сейчас чуть перезревший помидор. На коленях и локтях появилось несколько небольших ссадин, но в остальном она чувствовала себя… удовлетворительно.
Наконец, переведя дыхание, она поднялась на ноги и оглядела остальных.
- Я должна извиниться за произошедшее, - произнесла Баккер. Было заметно, что каждое слово дается ей с трудом, но не из-за усталости, а из-за смущения и неловкости. – Я испортила вам тренировку – без меня вы могли бы выполнить ее по всем правилам. Наверное, мне следовало с самого начала отказаться, а не идти на поводу у собственного желания доказать, что я не хуже вас. Мне… очень стыдно, простите, - она закусила губу и опустила взгляд.
Квинтилия перевернулась на живот и приподнялась на локте.
-Ты не хуже нас, Баккер, - сказала она, - Пока мы лезли, я вспомнила, как ты в Академии была третьей по физической подготовке на нашем курсе. И тебя не случайно уже два раза подряд выбирают лучшим кадетом проекта. Даже если тебя сейчас что-то ограничивает, - трилл посмотрела в сторону вулканца, который явно знал обо всем больше, - я уверена, что это что-то временное, а значит оно не определяет тебя и это не повод для стыда. И… мне бы очень хотелось, чтобы среди нас сейчас был Освальд. Он бы мог сказать тебе - к черту правила!
При упоминании Освальда Самрита сама не заметила, как расплылась в улыбке. Ей представилось, как он бы это сказал, как бы посмотрел на нее и подмигнул… Девушка поспешно тряхнула головой, прогоняя этот образ, и с благодарностью кивнула.
- Раз его нет, это можешь сказать ты, - усмехнулась землянка, чувствуя некоторое облегчение.
Ромуланец забрался наверх последним, замыкающим, и тоже лег на спину, глядя в голографическое небо. В этот момент он отчего-то думал о тех, кто также смотрит в небо, не в силах подняться, и не ждет оттуда помощи. Потому что знает, что никто не придет.
Ракар слушал, о чем говорят остальные и смотрел в небо, не торопясь подниматься. Потом он посмотрел на хронометр, было ровно 21:40. Это заняло меньше двух часов, но для первого раза было очень даже хорошо. Ромуланец повернул голову и посмотрел на Квинтилию, потом на Самриту, стер пот со лба.
- Самрита, на самом деле не за что извиняться. Ты ничего не испортила, наоборот, привнесла кое-что важное. Для всех нас. Мы все круто справились, и эта тренировка на самом деле не только про выносливость. Она про много что еще, так что, я думаю, что результат на самом деле отличный. Особенно для первого раза. Сейчас не надо ни о чем специально думать, разрешите своим мыслям и ощущениям естественно течь, без всяких усилий.
Самрита сосредоточенно нахмурилась, пытаясь разобраться в словах Ракара, но в итоге все же спросила:
- Я, наверное, не очень поняла… Что ты имеешь в виду? Про что тогда тренировка, и что именно я привнесла?
__________________
с Квинтилией, Тенеком, Самритой и Акритой

[Самрита Баккер]

Самрита Баккер

Самрита Баккер

Самрита Баккер

Самрита Баккер.

• Отряд Альфа
• Игрок
• Сообщений: 210
• Энсин

[02 сентября 2384 г., вечерГоло-комната]

02 сентября 2384 г., вечер
Голо-комната

- Например, в частности про то, кто мы есть, и на что способны ради своих целей. Про правила, которые устанавливаем сами, и что мы потом делаем с этими правилами, сознавая уровень их целесообразности. Про собственные пределы и границы. Здесь можно понять много всего о себе самом. А привнесла ты для меня лично вот это самое, что Перим говорит - "к черту правила". Это интересное утверждение. – Ракар в итоге сел вертикально, все еще не торопясь подниматься целиком. – Так что, хорошо, что ты участвовала. Я на самом деле хотел просто больше совместного действия с тобой, поэтому позвал. Так что, это ты извини, если что не так.
– Если правила можно менять, может быть, мы здесь немного задержимся? – предложил Тенек. Сейчас он уже сидел возле края обрыва – не настолько близко, чтобы это стало опасным, но всё же достаточно близко, чтобы панорама гор и подёрнутой дымкой земли открылась перед ним во всём своём великолепии. – Если, конечно, ни у кого нет планов на ближайшие полчаса.
 - Вообще-то, есть… - Самрита смущенно отвела взгляд. – У меня назначена встреча через 20 минут, и мне хотелось бы подготовиться. Вы не возражаете, если я вас покину?
Акрита оторвала взгляд от далекого темнеющего горизонта, затянутого тучами, от бескрайнего простора, и повернулась к товарищам. Она сейчас почему-то чувствовала себя почти как вчера после регаты, хотя тогда ситуация была намного серьезнее. Все-таки Ракару удалось добиться главного – самых важных мыслей, ощущений, самых настоящих, не оставляющих места для самооправданий и сожалений. Время словно замерло, Акрита сидела, вытянув пыльные стертые ноги, и ловила каждый миг, каждый удар еще не остывшего сердца.
- Думаю, мы выполнили основную программу, - негромко сказала она и улыбнулась. – Остальное по желанию… Так ведь?
Она посмотрела на Ракара, секунду подумала и добавила:
- А у меня нет никаких планов, так что я с радостью посидела бы тут.
Ракар оперся о камень, и с видимым трудом поднялся на ноги.
- Сэм, конечно. Встреча – это важно. Спасибо тебе за участие. Иди, готовься. А мы, если никто не против, попробуем финишировать по сценарию. Квинтилия, вы можете продолжать, или на этот раз уже хватит? - сказал ромуланец.
-Я думала, это привал, на котором мы сможем перегруппироваться, а затем продолжим подъем, - призналась Квинтилия, - Я рассчитывала на это и была морально готова. Раз лезть выше не надо, а надо бежать - разница не велика, я могу попробовать и это.
– Думаю, у мисс Баккер ещё будет случай потренироваться с нами, – заметил Тенек, поднимаясь, – Например, от тренировки по плаванию я не стану её отговаривать… если, конечно, мистер Ракар не запланирует плавание в шторм.
- Только вот вряд ли Ракар найдет тренировку по плаванию достаточно интенсивной, - усмехнулась Самрита. – Компьютер, арку!
Красоту окружающего пейзажа разрушила появившаяся из неоткуда дверь голодека.
- Удачи с выполнением миссии, - проговорила на прощание землянка, прежде чем исчезнуть за дверью. Стоило только ей выйти, как арка вновь растворилась в воздухе, оставив четырех кадетов на высоком плато.
Ракар проводил взглядом Самриту, и когда дверь исчезла, он повернулся к оставшимся. Изо всех сил ромуланец старался выглядеть как ни в чем ни бывало.
- Плавание в шторм, это к Лайтману, мистер Тенек, и это скорее на вестибулярный аппарат тренировка. У нас таких не будет. Так, ну ладно, - ромуланец медленно опустился на колени, уперся руками в каменный пол, - продолжаем. Последний рывок остался. Из положения лежа, гравитация три.., - он раздумывал полсекунды, - и шесть десятых. И если мы не можем бежать или идти к цели, то мы должны ползти. Как угодно, лишь бы пересечь эти сто метров. Вперед.
Квинтилия собиралась встать, но услышав слова Ракара, не стала. Гравитация придавила ее к земле.
Тенек тоже благоразумно опустился на землю: чего в этой тренировке точно хватало, это неожиданностей.
Акрита хотела было встать, но раз прозвучала команда "из положения лежа", то послушно легла, бросив последний взгляд на далекий горизонт.
- А это не наперегонки? – спросила она, снова ощутив тройную силу тяжести.
В ста метрах впереди, на небольшом возвышении валялись обломки разбитого корабля, рядом с ними лежал вытянутый цилиндрический предмет, полуметровой длины, у верхнего основания которого мигала зеленым светом в режиме ожидания кнопка.
- Нет, не наперегонки. Когда мы достигнем вон той цели, все, собравшись у прибора автоматического сигнала бедствия, и включим его – программа будет завершена. Суть в том, чтобы туда все дошли, как можно быстрее. – Ромуланец медленно поднялся на ноги и сделал шаг вперед, ожидая когда все остальные начнут двигаться.
Девушка-трилл тоже поднялась на ноги - сперва опираясь рукой о землю, чтобы нащупать баланс в изменившихся условиях. Она выпрямилась, но не до конца, и сделала шаг, затем второй. Было видно, что ей тяжело.
- Понятно, - отозвалась андорианка на слова Ракара.
Широко расставив ноги, она неуверенно встала и попробовала идти. Получилось не сразу, и сейчас ей было уже не до окружающих красот.
Тенек поднялся на ноги и начал было выпрямляться, но сразу почувствовал, как давит на спину гравитация и принял более безопасное положение, немного наклонившись вперёд и согнув ноги. Определённо возможность идти прямо не стоила травмы позвоночника. Стажёр покосился на девушек: им было гораздо тяжелее, но единственное, что он мог сделать сейчас, чтобы помочь им, это идти, не задерживая их, поскольку чем медленнее они все будут идти, тем дольше будет давить на них гравитация. И снова разумнее всего было идти не медленнее и не быстрее остальных. Впрочем, он не был уверен, что пошёл бы быстрее, если бы шёл один: попав ногой на неустойчивый камень, вулканец ощутил всю прелесть падения при 3-х g и удвоил осторожность.
Ракар медленно, но верно, шел рядом с Квинтилией. Он расстегнул и бросил на землю альпинистскую обвязку, показывая этим пример.
- Вперед, вперед. У вас есть мотивация. Не время для слабости, время для того, чтобы бросить все силы на выполнение задания. В ядре планеты происходят ядерные изменения, и реакции, никто не знает, когда она начнет сжиматься в сингулярность. Чем быстрее мы дойдем, тем быстрее все кончится. Это всего лишь игра, фотоны и силовые и поля, это учения, но они основаны на реальных событиях. Вперед, не останавливаться. Только вперед. Прибор связи включит Перим.
-Если… вы хотите… отыгрывать... эту ситуацию серьезно, - прошипела Квинтилия, слегка повернув голову в сторону Ракара, - поберегите дыхание. Никто бы… не стал болтать… в такой ситуации… в реальности.
Ромуланец тоже посмотрел на Перим.
- На Ромуле. Все это происходит молча. Но здесь не одна цель. И я тоже хочу загонять себя. До изнеможения. Мне это – тоже нужно. – тихо сказал Ракар.
Акрита отстегнула обвязку плохо слушающимися пальцами и уронила ее на камни. Когда Тенек оступился, она хотела было броситься ему на помощь, но успела сделать лишь пару шагов. Все движения стали медленными и неуклюжими, кроме одного направления – вниз. Андорианка просто пошла вперед, чуть ссутулившись, не особо слушая Ракара и его легенду, сейчас ей было важнее внутреннее единение с теми, кто шел рядом.
И когда они в итоге дошли до финиша, в полном молчании и тишине, ромуланец рухнул на колени возле прибора связи.
На последнем шаге возле обломков корабля ноги девушки-трилл подогнулись, и она упала на колени, а затем и на ладони. Опустив голову вниз, Квинтилия тяжело дышала.
-Я… должна продолжать… - пробормотала она.
Ромуланец, тяжело дыша, смотрел на Квинтилию. Ее черный обтягивающий спортивный костюм был мокрым, как и его собственные штаны и футболка. На плече была царапина, в полном соответствии с заданием Планкса, формулируемого – "с потом и кровью". Ромуланец зажмурился. Должно было быть без крови. Потом Ракар на четвереньках практически подполз к Перим.
- Сделай это. Последний шаг. Подними руку, нажми… на кнопку. Ты сможешь. Я в тебя. Верю. Обопрись на меня, это можно.
-Я не хочу прикасаться к вам, - прошептала трилл, - Не хочу мучать вас надеждой.
Квинтилия потянулась наверх, ее ладонь шлепнула по передатчику, но промахнулась и задела его лишь кончиками пальцев.
– Мисс Перим, представьте себе, что всё это по-настоящему, – раздался где-то за спиной у Квинтилии бесцветный голос вулканца. – Мисс Баккер потеряла сознание, я сломал ногу, мистер Ракар и мисс Акрита оказывают нам помощь, и неизвестно в какой момент произойдёт новый скачок гравитации и какой силы он будет. Сейчас всё зависит только от вас, и никто не может вас заменить или вам помочь.
Тихие переговоры Квинтилии и Ракара Тенек проигнорировал, словно их и не было: это его совершенно не касалось, это принадлежало другим и никто посторонний не имел права этого касаться.
-Зачем? - спросила Квинтилия, - Я сделала всю запланированную физическую программу, разве эта тренировка была не об этом? Почему я должна играть в ролевую игру?
– Потому что хотя бы раз в жизни необходимо осознать своё одиночество и свою ответственность перед лицом опасности, и впервые лучше сделать это на запланированном испытании, чем в момент внезапной и реальной угрозы, – ответил ей Тенек. – По той самой причине, по которой я проходил ках’с-ван.
- Да не в этом дело! Нет никакой ролевой игры! И нет никакой надежды.– Ракар уже почти задыхался от тяжести, - тренировка на разные вещи. Это ваш этап, Перим. А я просто ромуланский солдат, один из многих. Это ваша цель, ваша ступень, вы должны ее пройти. До конца. Нельзя останавливаться. Потом поймешь. Так надо.
Акрита сидела в нескольких шагах от остальных, привалившись спиной к одному из обломков корабля. Она слышала разговор товарищей, но не вмешивалась. Ей самой когда-то было сложно принимать помощь, даже в тех ситуациях, когда это казалось очевидным, но жизнь и реальные угрозы научили ее… И да, как сказал Тенек, лучше все-таки учиться заранее.
-Значит, вы не верите, что я готова в реальной ситуации не сдаться и нажать на эту кнопку? - тихо сказала Квинтилия, - И поэтому мне нужна тренировка на ответственность? Но вы говорили, что я справилась с лидерством на Волане II и помогла вам на Бэйджоре, в реальных опасных ситуациях я никогда не сдавалась…
Со стоном Квинтилия снова потянулась наверх, встала на колени и нажала наа мигающий зеленый огонек, а затем не удержалась и навалилась на передатчик всем телом.
____________
С Ракаром, Тенеком, Акритой и Квинтилией

[Ракар]

Ракар

Ракар

Ракар

Ракар.

• Отряд Альфа
• Игрок
• Пол:
• Сообщений: 512

[02 сентября 2384 г., вечерГоло-комната]

02 сентября 2384 г., вечер
Голо-комната

Как только Квинтилия нажала на зеленую кнопку, подсветка сменилась на красную. Это был ромуланский стандарт. После нажатия гравитация медленно опустилась до стандартной по станции – гравитации Земли, гравитации с уровнем 1. В небе, в которое никто сейчас не смотрел – материализовался ромуланский шаттл, а затем картинка исчезла. Программа была завершена, голокомната снова стала голой, лишь поблескивала на стенах координатная сетка. Ракар со стоном повалился на пол и перевернулся на спину.
– Дело не в том, во что верим мы, – сказал Тенек, оставаясь сидеть на полу всё в той же усталой позе, – важно то, что знаете о себе вы сами. Если вы сумели преодолеть себя, когда это было необязательно, у вас не возникнет и тени сомнений в тот момент, когда от этого действительно будут зависеть чужие жизни. И ваша собственная жизнь.
- Ааааа, - простонал Ракар, - это было здорово. Перим, Перим, погодите, это не верный вывод. Это не про ответственность в данном конкретном случае, с ответственностью у вас все в порядке, даже более чем. Это про то, что вы дошли до конца, и завершили важный этап. Это про ощущения, которые испытываешь в момент, когда ты сделал все, и завершил и пересек. Это про ощущение, когда ты отдала все силы и сделала все сама, своей рукой, про удовлетворение тем, что не сдался и все смог. И теперь все остальное – самое лучшее - впереди. Про ощущения победы. Вот про что это. Простите, Перим, что я постоянно путаю "ты" и "вы", это от усталости.
Андорианка тоже села, потирая ушибленный затылок - в момент, когда завершилась программа, голографическая опора из-под ее спины исчезла и она неуклюже завалилась на пол. Но после всего пережитого за эти неполные два часа такие мелочи казались совершенно неважными.
- Ты действительно справилась, Квинтилия, - с улыбкой произнесла она, ободряюще глядя на свою соседку по комнате. – И я уверена, что в реальной ситуации ты справилась бы еще лучше.
Потом Акрита обернулась к ромуланцу.
- Спасибо за то, что пригласил, - сказала она. – Это было очень круто. И очень красиво!
Ромуланец медленно перевернулся, и встал на четвереньки. Он быстро посмотрел на Акриту, на Тенека, и снова на Квинтилию. И он спешил, понимая, что Квинтилия сейчас поймет неправильно, и это будет конец вообще всего.
- Вы сказали "Я должна продолжать", - медленно сказал Ракар, не отвечая на все другое, - вот этот самый момент. О чем вы думали в этот момент и что чувствовали? Было очень тяжело. И вы продолжили. Сквозь тяжесть, боль, пот и кровь. Вы это сделали. Сквозь все, что мешало. И что вы ощутили в тот момент, когда вы это сделали? Отбросьте все лишнее, все наносное, все предрассудки и ненужные подозрения. Просто – что вы почувствовали, когда преодолели рубеж? Вот может быть оно про это. Не обязательно это сейчас говорить, если не хотите. Это про ваши чувства и для вас, Квинтилия. И еще – вы вовсе не сломанная вещь, как я слышал недавно, мы с вами потому, что вы того стоите. Вот и все.
-Спасибо, - сказала трилл, принимая сидячее положение, - У меня смешанные чувства по поводу этой тренировки. Когда я сказала, что должна продолжать… я имела в виду, что не хочу никого разочаровать. Я обещала лейтенант-коммандеру Планксу соблюдать все правила и быть честной, и я буду это делать, даже если это тяжело, больно и ломает меня дальше. Вы ждали от меня этого, и я сделала это. Так же как не стала отдыхать после подъема.
Ракар наконец встал, сделал два шага, и оперся о стенку голокомнаты, оглянулся на остальных.
- Акрита, я рад, что вам понравилось, - сказал ромуланец. – Спасибо что участвовали. И Тенеку спасибо. На самом деле … сейчас не надо думать, отдайтесь ощущениям. Они потом придут, другие и новые мысли. Они не должны ломать, это … не слом. Но может быть что-то новое. И теперь пора отдыхать.
– Я не совсем понял, что означали слова «ломает меня дальше», – признался Тенек, – и был бы признателен, если бы вы это объяснили.
Квинтилия повернула голову и посмотрела на Тенека.
-Я дала обещание делать, что вы скажете. Я отдаю вам контроль, но все мое существо протестует против этого.
– Почему? – снова спросил Тенек. – Вы не хотите проходить назначенные вам мистером Планксом тренировки? Или вам не подходит их форма? Возможно, вам не подходим мы в качестве ваших тренеров? Возможно что-то ещё, чего я не могу предположить? В любом случае, мне хотелось бы знать не только ответ, но и причину.
-Я совсем не это имела в виду, - испуганно ответила Квинтилия, - Я не критикую ни программу, ни занятия, ни вас! Я благодарна за второй шанс и ничего не не хочу! Просто… - она отвела взгляд, - Отдавать контроль и власть над собой другим - тяжело. Самое ценное, что есть у разумных существ - это их свобода воли и возможность выбора. И когда мы даже лишь начинаем подозревать, что теряем это - мы инстинктивно сопротивляемся. Я думаю, не только я, но Самрита тоже это чувствует. По какой-то причине у вас есть власть над ней, и вы можете решать, когда и сколько ей тренироваться. Она понимает, что должна вас слушаться, но это не ее выбор, и это ее расстраивает.
Грустно глядя на Квинтилию, Ракар внезапно вспомнил о том, что она сказала ему еще там, в лазарете, о том, что чуть было не погубила жизнь человека, которого любила раньше. А еще - она внезапно ушла из спорта, выбрав Звездный флот, и что если все это и ее теперешнее состояние - связаны? Вместе со стимуляторами, которым ее научили задолго до ЗФ.
Ракар сделал шаг к Квинтилии, ему хотелось подать ей руку, чтобы помочь встать,  но так и не сделал этого, потому что все еще громом небесным в голове стояли ее слова “я не хочу вас касаться”.
- Квинтилия, - сказал Ракар, - а давайте вот что сделаем: следующую тренировку для вас разработаете вы, я может быть предложу некоторые новые элементы, но вы будете автором и будете на ней тренером сами, определять правила, выбирать и руководить ей. Как смотрите на это?
-Я не знаю, можно ли это, ведь лейтенант-коммандер Планкс указал правила, но если бы мой голос можно было учитывать… - нерешительно сказала Квинтилия, - У вашей расы есть боевые искусства?
- Вряд ли коммандер Планкс имел в виду, что ваше участие должно быть пассивным, - губы Ракара дрогнули в улыбке, - на самом деле никто не подавляет вашу инициативу, волю и свободу выбора, это было бы … совсем неправильно. Да, есть боевые искусства, самооборона и нападение, много другое разное. Хотите их? Можем, конечно.
– Я тоже думаю, что нам были заданы только примерные границы и определены ответственные за каждое направление, – согласился с Ракаром Тенек, – внутри же этих границ мы имеем право действовать по своему усмотрению. И вы совершенно неверно поняли характер моих отношений с мисс Баккер, – добавил он, – у меня нет над ней никакой власти, все решения принимает она сама, я только напоминаю ей о тех границах, которые могут быть для неё неочевидны.
-Я основываюсь на своих наблюдениях за кадетом Баккер, - признала Квинтилия, - Возможно, я не права. В конце-концов, у меня мало опыта близкого общения с людьми, но… Вы уверены, что она тоже правильно понимает характер ваших отношений? Просто подумалось.
Квинтилия с видимым трудом встала с пола голо-комнаты.
-Тренировка на сегодня окончена или будет что-то еще?
Ракар проследил, как Квинтилия вставала.
- У меня тоже почти нет опыта общения с … расами входящими в Федерацию. Учебники и инструкции, прочие методики, что я изучал – имеют значительное расхождение с действительностью, которая у нас здесь. Так что, если что – простите, я стараюсь, и благодарен за подробные объяснения. Спасибо. – Ракар коротко поклонился Квинтилии, мельком глянув на Тенека, - в итоге мы научимся, я думаю. Да, на сегодня все, теперь нужно хорошо выспаться. Я зайду утром к вам, для пробежки, хорошо?
-Чувства - это чувства, в любом государстве, - сказала Квинтилия, - До завтра, мистер Ракар. Мистер Тенек, мне надо у вас кое-что спросить. Наедине, - она покосилась на Акриту.
Слова Квинтилии были, пожалуй, справедливы – наверняка, Самрита понимала поведение Тенека неправильно. И наверняка, сам Тенек много чего не понимал в поведении кадета Баккер.
– Сейчас я почти уверен, что мы понимали друг друга неправильно, – согласился он с предположением Квинтилии, а затем выразил готовность и к приватному разговору:
– У меня нет жёстких планов на ближайшее время, я в вашем распоряжении.
"Чувства одинаковы во всей Вселенной", - где-то ромуланец слышал эту фразу. Он задержал взгляд на Квинтилии, а затем резко повернулся и вышел в коридор. Он намеревался дождаться Тенека, чтобы идти в каюту вместе.
____________
С Квинтилией, Акритой и Тенеком

[Ракар]

Ракар

Ракар

Ракар

Ракар.

• Отряд Альфа
• Игрок
• Пол:
• Сообщений: 512

[02 сентября 2384 г., вечерГоло-комната - > Променад - > Cтыковочное кольцо]

02 сентября 2384 г., вечер
Голо-комната - > Променад - > Cтыковочное кольцо

-Это не займет много времени, - сразу предупредила Квинтилия, когда они с Тенеком вышли из голо-комнаты, - Мне дали задание собрать информацию для завтрашнего совещания. Вы уже думали над темой дополнительной презентации, которую могли бы попросить сделать кадетов Баккер, Макдауэлла и ш’Лечир?
– Да, – сказал Тенек. – Я бы хотел увидеть у других то, что безуспешно попытался продемонстрировать сам. Возможно, увидеть в меньшем масштабе, но глубже. Какое-то одно, но особенно значимое для автора презентации место, существующее в реальности. Не общепризнанную достопримечательность, а место, субъективно имеющее для него особое значение.
Квинтилия слегка нахмурилась, вспоминая презентацию Тенека.
-Кажется, я поняла, - наконец, сказала она, - Спасибо, мистер Тенек.
Тенек покачал головой.
– Не стоит благодарности. Знаете, мисс Перим, вы сейчас заняты интересным делом: темы, которые мы предлагаем, тоже дают о нас определённую информацию. Вы сейчас не просто собираете формальные данные, но проводите мини-исследование, даже если это не значится в ваших целях.
Квинтилия удивленно посмотрела на Тенека.
-Я не думала об этом в таком ключе, но возможно, вы правы. Можно предположить, что все задают те темы, которые их больше всего волнуют. Тогда мне нужно об этом подумать. Спокойной ночи, мистер Тенек.
– До завтра, мисс Перим.
Пройдя несколько шагов Тенек обернулся и окликнул Квинтилию:
– Я тоже кое-что не сразу понял, – сказал он, когда девушка обернулась. – Ваше предположение верно, но неполно: кто-то может намеренно предложить нейтральную тему, чтобы даже косвенно ничего не рассказать о самом себе.


***
Акрита задумчиво отряхивала коленки и локти от каменной пыли, но потом поняла, что это бессмысленное дело и вышла из голокомнаты вслед за Ракаром. Когда Тенек и Квинтилия прошли вперед, она обернулась к ромуланцу.
- Можно задать вам вопрос, Ракар? – спросила андорианка. – Я понимаю, что это все сложно, и возможно у вас сейчас нет времени, но раз уж мы решили что-то делать…
Ракар не торопился идти следом за Квинтилией и Тенеком. Квинтилия хотела поговорить наедине, и Ракар не вмешивался. Он только лишь смотрел ей вслед, когда Акрита догнала его.
- Конечно можно, Акрита. У меня нет никаких иных дел сейчас, кроме как лечь спать, - Ракар с интересом оглядел андорианку, пытаясь оценить последствия силовой тренировки для нее, - что за вопрос?
- Это насчет… подозрений, - немного смутилась Акрита. – и всего, что сегодня случилось. Нам сказали, что можно прийти в СБ дать показания, и я думала о том, что ведь фактов у нас никаких нет. Но когда мы вломились в каюту доктора Глессина, он проговорился об устранении свидетелей. Свидетелей чего? Это какой-то заговор? Вы, наверное, больше знаете и более компетентны во всем этом, я могу только строить предположения, которые скорее всего окажутся неправильными. Но если я чем-то могу помочь, то мне очень хотелось бы.
Ракар глубоко вздохнул и замедлил шаг, заложив руки за спину. Он больше не смотрел в сторону Квинтилии, уставившись в пол перед собой. На самом деле, его беспокоил тот факт, что ему пришлось озвучить федеральной СБ стратегическую развед-информацию. Никто не знал, чем такое может закончится  для политики Ромула, для него самого. Но он уже выбрал линию и приоритеты, сожалеть о сделанном было поздно. Если это смягчит участь Иламы Толан, может быть оно того стоило. Может быть оно того стоило как сотрудничество с федератами. Но он не мог предугадать, чем все обернется.
- Да на самом деле нечего особенно говорить СБ, - сказал Ракар, - я видел Иламу Толан вчера вечером и говорил с ней в ее каюте. Я рассказал о том, как изменилось ее поведение и как она выглядела, попросил провести ее медицинское обследование. Иными словами, я видел ее перед убийством, и ее состояние было важным. Остальные-то – не видели, так что вам не о чем говорить СБ. А вот насчет доктора Глессина – к превеликому моему сожалению, запись происходящего в каюте – началась сразу после этой его реплики. Итого, мы свидетели без документального подтверждения чего-либо. Реплика Глессина означает, что он связан какими-то интересными делами с галом Дохиилом, такими делами, в которых иногда убивают свидетелей. Но другой информации у меня нет. Честно говоря, я с удовольствием установил бы видеонаблюдение за господином Глессином, отследил бы все его шаги, включая и гала Дохиила, но у меня нет никакого права и нет никакой компетенции. Мы не на ромуланской станции. Доказательств, что гал Дохиил или Глессин имеет отношение к убийству коммандера Мори – нет вообще. Так что это может быть лишь спекулятивным предположением, которое нам некому подтвердить. Дела у доктора и посла  - могут быть какими угодно. Единственное точно известно – что Глессин личный врач Тенмы, и что-то делает с Джезом, нечто настолько темное, настолько же и серьезное. Я не говорил про Глессина в СБ, чтобы не подставить Джеза. И не могу дать совета, стоит ли вам пойти в СБ с этим или нет. Нужно помнить, что подставляя Джеза – мы подставляем не кого-то, а нашего коллегу. Так что… Акрита, тут вам самим решать.
Андориана слушала внимательно, склонив голову, пытаясь разобраться в собственных мыслях и ощущениях.
- Нет, я вряд ли вообще пойду в СБ, кроме того, какой была глинн Толан на презентации катеров перед регатой, мне и вовсе нечего сказать, - проговорила она. – И мне тоже совершенно не верится в то, что координатор могла по своей воле пойти на такое. Хотя я мало ее знаю, но все равно не верю. А насчет Тенмы, тут я тоже хотела у вас спросить. Как вы определили, что ему стерли память?
Ракар кивнул.
- Ну да, три слова вчера вечером описывали Иламу Толан – обреченность, отрешенность и страдание. Очень жаль, что я не понял, почему это и к чему может привести. Я был слишком занят собой… а она была так со мной добра.
Но следом Ракар повернулся к Акрите и очень внимательно на нее посмотрел. Рассказывать об экспериментах Тал Шиар с памятью, ее чтением и перезаписью – он никак не мог.
- Это не то чтобы… Я не уверен, но было очень похоже. Внешне. Испытуемый просыпается, и его тут же программируют. И он верит. Тенма не пил, но ему сказали, что он напился – и он поверил. А другие слова он не воспринимал. Не испугался. Вобщем, все это очень странно. Я так интерпретировал. Не претендую на истину, потому что нет доказательств, и анализ его крови в которой нашлись бы сопутствующие процессу вещества – никто не делал. Я сделал наиболее вероятное предположение, только и всего. Как же иначе человек может не помнить? Сотрясения у него нет, вроде, да и то, при сотрясении не такой промежуток из памяти стирается, а только близкий к травме.
- Программируют? – Акрита удивленно посмотрела на Ракара и нахмурилась. – В спальной комнате в каюте доктора стояло разное оборудование… Я в этом не разбираюсь, но запомнила внешний вид, и смогла бы узнать. Вы думаете, он там делал что-то подобное? И еще, один момент, который мне показался странным, но, возможно, только показалось. Почему служба безопасности дважды отказалась помогать нам, когда мы обращались к ним? После всего, что случилось сегодня ночью, было бы логичным перестраховываться, прислушиваться к вызовам и просьбам. А тут вот так.
Андорианка помотала головой, из волос посыпалась мелкая каменная пыль. Думать после выматывающей тренировки было сложно, даже очень, но она не могла позволить себе об этом не думать.
- Оборудование? Интересно, - хмыкнул Ракар. – Занимается, значит, чем-то тут доктор, и с галом Дохиилом у него куча дел. Насчет службы безопасности, не стоит ее недооценивать. Я точно знаю, что в коридорах есть камеры, я точно знаю, что наши действия у каюты Глессина записывались. Но либо записи никто не смотрел, либо СБ ведет серьезную самостоятельную игру и мы, всего лишь мелкие кадеты, которым не нужно много знать. С другой стороны, если бы не мы, Тенму утащили бы служебным проходом, и я не уверен, что он был бы сейчас на станции вообще, – тут Ракар повернулся к Акрите всем корпусом и остановился, - знаете что, Акрита, - ромуланец смотрел на девушку внимательно и искренне, - вот что я подумал. Если бы это была ромуланская станция, все происходящее – было бы для меня, ромуланца – категорически неприемлемым и нарушающим безопасность моей родины. Я бы не стал молчать, и доложил бы начальству. Вот это простая аналогия, если примерить на себя. Только неизвестная переменная под названием – опасность, грозящая Тенме, его жизни и карьере – приносит в уравнение неопределенность.
- Но ведь это и для нас неприемлемо! - Акрита вскинула антенны. Она не повышала голос, но в нем теперь слышалась решительность. Она смотрела на Ракара таким взглядом, как будто он действительно мог что-то сделать. – Коммандера Мори убили, нашему коллеге грозит непонятно что. А в СБ отсылают нас и ничего не делают. Тем более если у них есть камеры! Или делают… Да, наверное, я действительно лезу не в свою компетенцию, но ведь нельзя этого оставить так.
Они уже подходили к каютам, и андорианка вздохнула, понимая, что строить параноидальные теории сейчас действительно нет смысла. Да и сил тоже не было.
- Простите, что говорю вам все это, голословное, - Акрита уже спокойнее покачала головой. – Просто, если для расследования или еще каких-то действий, для защиты наших товарищей и вообще, я понадоблюсь – то можно будить хоть ночью. И, еще раз, спасибо за восхождение, оно было необыкновенным!
Ракар грустно улыбнулся Акрите.
- Освальд просил ничего не говорить о нашем походе к Глессину в СБ. Да. СБ не должно перед нами отчитываться, но вряд ли они сидят без дела. Может быть я бы и хотел посмеяться над ними, но это будет большой ошибкой. Не за что извиняться, Акрита, все нормально. Я вас понимаю. У себя дома, на Ромуле, все было куда проще. Известно где враг, с какой стороны. А здесь… здесь все не просто. Спасибо, я запомнил, что на вас можно рассчитывать. И за участие в восхождении тоже.
Ракар коротко поклонился Акрите, бросил взгляд на Квинтилию, идущую сравнительно далеко впереди и сказал:
- Доброй ночи. До завтра.
- До завтра, - кивнула андорианка и ускорила шаг, чтобы догнать соседку по комнате.
____________
С Квинтилией, Акритой и Тенеком

[Освальд Макдауэлл]

Освальд Макдауэлл

Освальд Макдауэлл

Освальд Макдауэлл

Освальд Макдауэлл.

• Отряд Альфа
• Игрок
• Пол:
• Сообщений: 568
• экс-"Почётный флудератор"

[02 сентября 2384 г., 22:00Голо-комната]

02 сентября 2384 г., 22:00
Голо-комната

Самрита не была до конца уверена, с какими именно намерениями пригласил ее Освальд. Было бы это свиданием? Или просто… ну… встреча друзей? Может быть, она выдает желаемое за действительное? Их отношения сейчас находились в том подвешенном состоянии, когда все могло измениться в любую минуту, и, если бы не ее беременность, Самрита даже не могла бы с уверенностью сказать, возможно ли их совместное будущее. Впрочем, даже с беременностью она не могла ничего сказать наверняка, и это ее нервировало.
Быстро приняв душ и надев кадетскую форму, Самрита остановилась перед зеркалом, чтобы сделать привычную прическу. Может быть, ей стоило бы надеть что-то менее формальное? Она не особо любила платья, но у нее была и другая гражданская одежда, которая больше подошла бы для свидания… только вот девушка не была уверена, что это все же оно. Поэтому она решилась на компромисс: украсила волосы более яркими, чем обычно, заколками, и прошлась по губам почти бесцветной помадой с блеском. На ее собственный взгляд, девушка в отражении получилась симпатичной и милой, но была ли это та девушка, которую выбрал бы кадет Освальд Макдауэлл, если бы их не столкнула судьба на далекой планете? Посмотрел бы он на нее, как на девушку, а не просто друга? Она покачала головой, и хвостики весело запрыгали. Сегодня вечером она не хотела об этом думать – сегодня вечером она хотела отдохнуть и развеяться.
К голокомнате Самрита пришла с небольшим опозданием. Еще раз оправив форму и поправив челку, она нажала на панель открытия двери и шагнула внутрь.
Внутри девушку ожидало довольно живописное зрелище: она оказалась на узкой тропинке, ведущей к стоящему около края обрыва деревянному столику на двоих. Заходящее солнце окрасило небо медно-красным цветом, на фоне которого можно было разглядеть несколько белых птиц. Однако, первое впечатление оказалось обманчивым. Самрита не почувствовала ветра, не услышала плеска волн, а птицы неподвижно висели в воздухе. Очевидно, программа была остановлена.
Внезапно, со спины донёсся резкий звук, напоминающий старинные сигналы тревоги. Оглянувшись, девушка увидела совершенно неуместное на фоне леса мягкое кресло и стоящего рядом с ним и удивлённо крутящего головой Освальда, одетого в светло-серый костюм.
- Компьютер, отключить режим ожидания, запустить программу! - сонно пробормотал молодой человек, едва успев подхватить падающий с исчезнувшего кресла пиджак.
Тут же пейзаж "ожил": подул лёгкий ветер, со стороны обрыва донёсся едва слышный шум разбивающихся о камни волн. Молодой человек подбежал к Самрите и, с напускным скептицизмом оглядев её форму, усмехнулся:
- Добро пожаловать, кадет Баккер.
- Как красиво! – с восторгом выдохнула Самрита, оглядываясь и стараясь подметить каждую деталь. Затем, проследив взгляд Освальда, тоже посмотрела на свою форму: - Что-то не так? Ты не сказал о форме одежды и о том, что мы будем тут делать, а форма – самый универсальный вариант, - на губах девушки заиграла хитрая улыбка. Она попыталась заглянуть за плечо Освальда, чтобы увидеть, что еще скрывает эта голопрограмма. – А что мы, кстати, будем делать?
- Мне казалось, мы договорились обо всём ещё на катере, - притворно удивился Освальд. - Ты что-то там говорила про мороженое, свидания и всё такое прочее. Для начала, выполним эту часть программы, а потом... увидишь, когда придёт время. Прошу к столу!
- Мы не обсуждали в деталях, - рассмеялась Самрита. – Но я люблю сюрпризы! То есть, это еще не все? – она прошла к столу и с любопытством посмотрела сначала на Освальда, а потом – вниз, в сторону обрыва. Когда ей не надо было карабкаться по отвесной скале, обрывы ей даже нравились.
- Это начало, - ответил Освальд, после чего опустил руку под стол и, очевидно, нажал какую-то кнопку, потому что тут же в нескольких метрах от их стола открылся люк, и оттуда на лифте поднялся официант с подносом, на котором находилось два пустых бокала и четыре герметичных контейнера, один из которых был высоким и, очевидно, вмещал бутылку. - Немного будущего в атмосфере уединения на природе.
Официант поставил содержимое подноса на стол, потом открыл высокий контейнер и извлёк оттуда бутылку и штопор. Ловко открыв её, он разлил содержимое по бокалам и поставил рядом с кадетами.
- Безалкогольное шампанское, - пояснил Освальд. - По вкусу не слишком похоже на настоящее, но для случая вполне подойдёт. Нам с сестрой родители в детстве его давали, когда мы что-нибудь праздновали, а у нас как раз есть повод. За твою победу, Сэм! Уже решила, что выберешь, если тебе дадут те же варианты, что и Перим раньше?
Самрита чувствовала, как ее щеки и уши краснеют то ли от смущения, то ли от радости, то ли просто от взгляда Освальда. Ей подумалось, что какое-нибудь красивое вечернее платье и впрямь лучше бы соответствовало ситуации… Или нет? Кадетская форма, безалкогольное шампанское, их первое настоящее свидание, несмотря на то, что Самрита уже носила ребенка от Освальда – все это было абсурдно, но по-своему очаровательно и мило. Она подняла свой бокал в шутливом салюте, глядя прямо в глаза Освальда:
- За нас! Ты самый лучший капитан! – их бокалы со звоном встретились. Девушка откинулась на спинку стула, разглядывая созданную фотонами красоту. – Да, я думала. Не знаю, будет ли у меня такой же выбор, как у Перим, но если бы мне его предоставили… - она на мгновение задумалась. – Звание, я бы выбрала звание. «Энсин Баккер», как тебе?
- Только не ожидай, что я буду "сэркать" или "мэмкать" через каждое слово! - усмехнулся Освальд. - Если серьёзно, я бы выбрал то же самое. Если взять дополнительные обязанности на станции, то, к сожалению, придётся отрывать время от проекта, а получив звание, ты можешь продолжать наше весёлое приключение, но, одновременно с этим, твои заслуги признаны и оценены по достоинству!
Официант, тем временем, расставил остальные контейнеры на столе и, церемонно поклонившись, ступил на лифт и скрылся под землёй.
- Думаю, из тебя когда-нибудь получится отличный капитан, - продолжил Освальд. - Если, конечно, ты сама этого захочешь…
- Есть еще один момент, - Самрита улыбалась, но все же звучала серьезно. – Я беременна, и в какой-то момент мне придется сделать паузу в участии в проекте и в учебе хотя бы на несколько месяцев, а может быть и полгода. Если у меня уже будет звание, мне будет проще вернуться в Академию, поэтому я готова за него бороться. А вот до капитана мне далеко, да и не это пока моя цель – я хочу сначала просто стать самым лучшим инженером в Звездном Флоте, - рассмеялась Баккер. - Но я еще не знаю, что мне предложат в качестве награды – к тому же, нас с тобой ждет соревнование за самую лучшую презентацию. И даже не думай мне подыгрывать!
С этими словами она с любопытством приподняла крышку одного из блюд, заглядывая внутрь.
- Вот ещё, поддаваться! Я тоже звание хочу, между прочим! - фыркнул Освальд и открыл свой контейнер.
У обоих кадетов было одно и то же блюдо - лазанья. Сервировка была профессиональной - без умелой голограммы тут не обошлось - а вот странная смесь гордости и сомнения во взгляде молодого человека давала понять, что готовил он сам.
- Кажется, я тебя понимаю. Мне тоже пока не хочется думать о возможном капитанстве в будущем. Я попробовал и пришёл к выводу, что это занятие на любителя. Придётся отгородиться ото всех невидимой стеной, ни с кем нельзя будет по-настоящему сблизиться, потому что в любой момент может понадобиться послать на верную смерть кого-то из близких друзей... извини, плохая тема для разговора на первом свидании. Нужно думать позитивно! Так… - кадет почесал подбородок, - О! Я тебе сейчас такое расскажу - упадёшь! Я наконец-то поквитался с Тенеком за все его прошлые нравоучения! Это оказалось куда проще, чем можно подумать - достаточно было поставить его в безвыходное положение, и наш остроухий зануда сдался!
 - Как же вкусно… - Самрита зажмурилась от удовольствия. – Ты шам это шделал? – дожевав большой кусок лазаньи, она с интересом взглянула на Освальда: - Что же ты сделал с Тенеком? Может, мне тоже пригодится твой метод?
Кадет облегчённо вздохнул и кивнул, после чего и сам съел большой кусок.
- Угу, сам, - довольно пробормотал он, - рад, что тебе нравится. Так вот, насчёт Тенека. Он же врач и очень серьёзно относится к своим обязанностям, плюс он по-вулкански этичен. Если ты поставишь его перед выбором... хм, давай придумаем ситуацию... допустим, он требует, чтобы ты осталась на станции, а вся команда летит на катере на очередное задание. Тебе достаточно будет пригрозить, что ты всё равно полетишь со всеми, но тебе придётся нарушить правила. Например, что ты пройдёшь на "Анадырь" заранее - ведь никто не сможет тебя остановить - и напишешь простенькую программу, которая телепортирует тебя при старте двигателей и будет держать в буфере транспортера до момента, когда корабль уйдёт в варп. Тенек не захочет подвергать тебя лишнему риску и согласится! Главное - продемонстрировать решимость и готовность пойти на всё, лишь бы всё случилось по-твоему.
___________
С Самритой

[Освальд Макдауэлл]

Освальд Макдауэлл

Освальд Макдауэлл

Освальд Макдауэлл

Освальд Макдауэлл.

• Отряд Альфа
• Игрок
• Пол:
• Сообщений: 568
• экс-"Почётный флудератор"

[02 сентября 2384 г., 22:00Голо-комната]

02 сентября 2384 г., 22:00
Голо-комната

Самрита не сдержала смеха.
- Мне определенно нравятся твои идеи! Стоит их попробовать: только что я была на тренировке, которую пришлось завершить раньше как раз из-за Тенека… Ну или не только из-за него, но он мне напомнил, что я теперь много чего не могу, - она на мгновение погрустнела, но потом снова улыбнулась. – Но давай не будем о нем и остальных на нашем… ммм… - девушка неловко замолчала, ковыряясь в своей лазанье, а затем подняла взгляд на Освальда, - свидании? Это ведь очень похоже на него! А у меня не было настоящих свиданий уже полтора года…
Она решительно подняла бокал с немного ненастоящим шампанским:
- Я не хочу, чтобы этот вечер заканчивался. Хочу, чтобы так было всегда!
- Что? Свидание? О чём это ты? - изобразил удивление Освальд и помотал головой по сторонам, с трудом сохраняя серьёзное выражение лица, после чего не выдержал, улыбнулся, взял девушку за руку, посмотрел ей прямо в глаза и перешёл на шёпот. - Не вижу ни одного атрибута свидания!
- Да-да, - снова рассмеялась Самрита. – Самый обычный ужин самых обычных кадетов! Вообще ничего необычного! Кстати… - она внимательно посмотрела на Освальда, что-то обдумывая. – Как думаешь, следует сказать остальным, что у нас будет ребенок? И что мы, ну, типа… вроде как… встречаемся? Сегодня я была близка к этому, Тенек практически не оставил мне шанса. Я молчала, но… либо все догадаются, либо подумают, что у меня какая-нибудь смертельная болезнь!
- Не "вроде как", а встречаемся, - настоял Освальд, - я точно не собираюсь ограничиваться одним свиданием! Хотелось бы верить, что и ты тоже.
Покончив с лазаньей, он отставил свой термоконтейнер на край стола, снова наполнил бокалы, а потом открыл последний контейнер, стоявший на столе - там были скрыты две порции мороженого.
- Сразу предупреждаю: оно реплицированное, - усмехнулся кадет, - не было ни времени, ни сил, ни, признаться, знаний и навыков, чтобы сделать настоящее...
Какое-то время он размышлял над словами Самриты, но, видимо, не найдя однозначного ответа, решил продолжить размышлять уже вслух:
- Рано или поздно, все всё равно всё поймут про нас, так что скрывать смысла нет. Меня куда больше интересует, как мы объясним им беременность. Мы не слишком-то были похожи на пару, или даже бывшую пару, до нашего маленького приключения. Наверное, надо придумать легенду о случайной разовой связи во время отпуска на Райзе? А потом начнётся: Тенек заставит прослушать целый курс лекций по современным методам контрацепции, а заодно осудит нашу импульсивность, сове... в смысле, координатор Рилл замучает нас обоих разговорами по душам и обязательными сеансами у неё, все остальные внезапно станут экспертами во всём связанном с нашей ситуацией и завалят нас советами и предложениями...
- Они не имеют права лезть в нашу личную жизнь! – решительно заявила Самрита и пододвинула себе мороженое. Затем чуть более мягко продолжила: - Я имею в виду, мы не должны никому рассказывать что, когда и как случилось – в конце концов, это ведь никого не касается. Что случилось, то случилось, и через несколько месяцев мой живот все равно станет заметен – но эти несколько месяцев Тенек будет во всем меня ограничивать, а отмалчиваться будет все сложнее. Я не хочу, чтобы все обсуждали, почему я не могу иметь такую же физическую нагрузку, что и остальные, и почему мне вообще что-то запрещают. Сегодня я не смогла придумать нормального объяснения и чувствовала себя очень некомфортно… А ты сам что думаешь? Все-таки, это не только мое дело, - Самрита замолчала и с удовольствием принялась за мороженое.
- Я думаю... - Освальд замешкался, понимая, что сейчас всё может пойти прахом, но потом всё же собрался и сказал, - я думаю, что мы рискуем поссориться со всеми в проекте и на станции, если будем отталкивать окружающих. А ещё я думаю, что в вопросах физических нагрузок тебе и правда стоит советоваться с Тенеком - он, конечно, редкостный зануда, но зла точно не желает. Ну или можно с Делас. Если, конечно, ты захочешь посвятить в нашу тайну ромуланку, таскающую с собой экспериментальные транквилизаторы и, наверное, не только их, - молодой человек усмехнулся. - Послушай, у нас есть ещё немного времени, и мы можем не говорить о беременности сейчас, а просто сказать, что мы теперь вместе. Придёт время - узнают обо всём, но в удобной нам форме и тогда, когда мы будем готовы поделиться этим.
Самрита понимающе кивнула.
- Или даже не говорить… Я имею в виду, мы ведь не собираемся объявить об этом вслух на общем собрании? Это наше личное дело, мы взрослые люди, мы имеем право встречаться или не встречаться… Но мы можем больше не играть в секретных агентов и не скрывать, что нравимся друг другу, так ведь? – ее пальцы коснулись тыльной стороны ладони Освальда. – О том, что Артур и М’Кота встречаются, знают уже все в проекте, как и то, что Ракар неровно дышит к Квинтилии, так что не думаю, что наша взаимная симпатия кого-то шокирует. Хорошо, давай немного подождем с новостями о беременности, но я не уверена, что смогу долго это скрывать, особенно если мне опять придется привлекать внимание к своему «особому» физическому состоянию.
- Пускай все привыкнут, что мы теперь вместе, а там уже и объявим о беременности, - кивнул Освальд, - думаю, пары недель им точно хватит! Что касается привлечения внимания... если советоваться с врачом заранее, то, наверное, можно избегать чрезмерного внимания со стороны всех остальных. Но я прекрасно понимаю, как сильно предписания Тенека могут раздражать. Просто руководствуйся здравым смыслом и думай о будущем: любые ограничения временны, а упущенное можно будет наверстать!
Через несколько минут, когда с мороженым было покончено, Освальд приказал компьютеру перейти к последней стадии программы, и тут же на поляне материализовался воздушный шар, готовый к отлёту.
- Что скажешь? - спросил он, подойдя к девушке. - Думаю, это хорошее завершение самого обычного ужина самых обычных кадетов.
 - Да, это очень раздра… - согласилась Самрита, но не успела договорить – появившийся перед ними воздушный шар вызвал у нее восторженный вздох. – Освальд, это восхитительно! Я никогда не летала на шаре, но всегда мечтала!
Не сдержав эмоций, она вскочила со своего места и захлопала в ладоши, а затем радостно обняла Освальда и шепнула ему на ухо:
- Самый-самый обычный ужин, да?
- Вообще ничего необычного, - прошептал Освальд и поцеловал девушку.
__________
С Самритой

[М’Кота]

М’Кота

М’Кота

М’Кота

М’Кота.

• Отряд Альфа
• Игрок
• Пол:
• Сообщений: 67

[Каюта Самриты и М’Коты, вечер]

Каюта Самриты и М’Коты, вечер

М’Кота сидела, подбрасывая на ладони кинжал, и думала, стоит ли вызвать отца. Время было как раз подходящее, а вот настроение – совсем наоборот. С одной стороны глава семьи имеет право знать, что дочь собирается привести в семью мужчину, с другой она была совершенно не настроена выслушивать комментарии своего отца по поводу её выбора. Впрочем, оттягивать разговор было бы трусостью, и М’Кота решительно переместилась за компьютер.

Клингонская боевая птица с гордым именем, переводимым на земной язык в примерном приближении  как "Зоркий орел", пересекала пространство Федерации в направлении станции Дип Спейс 9. Ее капитан, Калхар, опытный клингонский воин, ветеран множества битв, неоднократно доказавший свою доблесть и честь, отец пятерых детей, ожидающий шестого, сидел в капитанском кресле на мостике и находился в самом что ни на есть благодушном расположении духа. Некоторое время тому назад он взял короткий отпуск, чтобы посетить федеральную станцию, на которой его старшая дочь участвовала в международном проекте. Отец гордился своей старшей дочерью и возлагал на нее немалые надежды. И вот теперь он летел для того, чтобы провести для нее церемонию Восхождения. Важный этап взросления, после которого клингон становится настоящим воином, познает пределы своих сил, находит в себе то, что позволяет не отступать, учит идти вперед вопреки всему. И М'Кота была первой из его дочерей и сыновей, которая пройдет этот ритуал. Немолодой уже телом, но могучий и молодой душой воин, знал, что его дочь справится. Но также он знал и то, что его прибытие на станцию будет для нее сюрпризом. Конечно, она должна была готовиться, конечно, она знала, что это произойдет скоро, но точную дату назначать было не принято.
– Входящий вызов, капитан, федераты вызывают, с ДС9, - сказал офицер по связи, и Калхар, удобнее усевшись в кресле, небрежно махнул рукой, - Ответьте Т'Ран. На экран.
Однако, вместо офицера Федерации на экране появилась М’Кота.
– Привет, надо поговорить, – скороговоркой произнесла она, и только потом посмотрела, где находится Калхар. Кажется, она немного поспешила, и отец ещё не успел уйти с вахты. Впрочем, если это её и беспокоило, то не слишком сильно: порядочному клингону нечего скрывать, он может говорить на людях о чём угодно, если только это не государственная тайна.
– Привет, Т’Ран, – добавила она: клингонский офицер был давним другом семьи, и девушка была искренне рада его видеть.
Офицер связи поприветствовал М'Коту кивком головы и широкой улыбкой, с демонстрацией зубов, но не ответил. Офицер по связи Т'Ран не мог говорить впереди капитана, даже с дочерью капитана, которая персонально с ним поздоровалась.
– М'Кота! – Калхар не менее широко и довольно улыбнулся, и зарычал радостно. – Дочь! Ты вовремя. Желаешь говорить здесь или мне пойти в каюту?
Было заметно, что отец М'Коты ничем особо сейчас не занят и чем-то воодушевлен.
М’Кота посмотрела на отца с интересом и надеждой: хотелось верить что он тоже поделится новостями, и не станет развлекаться, дразня её любопытство.
– Без разницы, – сказала она, хотя в душе предпочла бы разговор наедине. Но мало ли что она предпочла бы! Даже стотысячная толпа клингонов не заставила бы её постыдиться Артура и сбежать от их глаз.
Калхар поднялся из кресла, переведя вызов в свою каюту. Через несколько минут отец и дочь уже разговаривали по связи наедине. Калхар приготовился слушать, хотя и сам явно имел что сообщить.
_____________
с Калхаром

[М’Кота]

М’Кота

М’Кота

М’Кота

М’Кота.

• Отряд Альфа
• Игрок
• Пол:
• Сообщений: 67

[Каюта Самриты и М’Коты, вечер]

Каюта Самриты и М’Коты, вечер

Оказавшись наедине с отцом, М’Кота сразу же взяла быка за рога.
– Меня позвали замуж, и я согласилась, – сообщила она. – Предвосхищаю твои вопросы: да, это серьёзно, нет, он – не клингон и нет, он не мягкотелый червяк, а геройский парень. И – да, ты ничего не можешь с этим поделать!
Сказать, что Калхар был удивлен, значило ничего не сказать. Он быстро перебрал в памяти кадетов проекта и смутное подозрение о том, кому его старшая дочь могла решить отдать свое сердце, родилось в нем. Но капитан не думал, что все произойдет так. Избранник М'Коты должен был быть клингоном, ничто иное никогда не приходило ему в голову. Кулаки Калхара сжались, он издал несколько недовольный рык.
– Значит, он не клингон, в то же время не слабак и не червяк, и ты называешь его героем. Не верю, что ты отдала бы свое сердце какому-нибудь п'таку, не знающему чести! Уверена, что ты не ошиблась? Как его имя?
– Артур Лайтман, ты про него слышал, – ответила М’Кота и невольно улыбнулась, потому что так уж на неё действовало это имя. – На Волане II он предложил себя в заложники вместо наших ребят, совсем как ты в своё время. А когда всё пошло к чертям, дрался за них с целой толпой. Он не из тех, кого надо вдохновлять, скорее уж надо сразу тормозить, чтобы не свернул себе шею! – после этих слов М’Кота снова улыбнулась, потому что это были почти что слова её матери, посвящённые роли женщины в истории. «Мужчина существует, чтобы вдохновлять женщину на подвиги, – говорила Наара, – женщина существует, чтобы вдохновлять на подвиги мужчину… а потом немного тормозить, чтобы он успел чуть-чуть подумать и сразу же не свернул себе шею». Подразумевалось, что у женщин хватает здравого смысла не сворачивать шею самостоятельно.
– Землянин, значит, - хмыкнул Калхар, - но, дочь, во имя Кейлеса! Разве он воин? Разве может он дать тебе то, что тебе по-настоящему нужно? Знает ли он наши традиции? Ты уверена, что хочешь прожить с ним жизнь?
Клингон откинулся в кресле.
– Да, достойные вещи ты рассказываешь о нем, но это лишь частный случай. Ты хорошо подумала М'Кота?
– Я думала дольше, чем ты, когда женился на маме, – проинформировала отца М’Кота. – И такие вещи не бывают частным случаем: либо человек делает их, либо нет. Кроме того он изучает и уважает наши традиции и ничего не боится. Я даже иногда сомневаюсь, есть ли у него голова на плечах, потому что едва заполучив мой д’к-таг, он нарочно им порезался. Учитывая наши традиции, это было очень храбро. И поразительно глупо.
– Вот оно, значит, как, - сказал Калхар. И замолчал на минуту. Выросла его М'Кота. Замуж за землянина собралась. Не знает еще, к чему это ее приведет, но быстра и стремительна, вся в отца пошла, влюбилась. Не думал Калхар, что это случится так рано. Да не рано на самом деле, и доблесть землян он познал на войне, знал, какие они бывают, да только все земляне разные. Пальцы клингона барабанили по подлокотнику кресла, и не знал он, что лучше – радоваться или гневаться, ни то, ни другое он не испытывал. Гневаться на свою старшую он не хотел, слишком любил, но и радоваться не спешил. Наару вспомнила, какова стала! Знала чем пронимать отца, да как убеждать его. Готовилась. Да только Наара клингонка, прекраснее которой нет во всей Империи, он смог завоевать ее сердце. И теперь какой-то землянин смог проделать подобное с его дочерью. Калхар знал, что М'Кота не безрассудна, что если выбрала, значит чем-то заслужил землянин, но отцовское сердце все равно не будет знать покоя, пока он сам все не проверит.
– Что ж, посмотрим, что это за Лайтман! – клингон ударил кулаком по подлокотнику, - посмотрим, настолько ли он хорош, что забрал твое сердце, и может ли его собственное стать хотя бы бледным подобием сердца клингона! Я испытаю его, пусть приготовится, если мужества хватит! - но долго грозный вид держать Калхар не смог, расплылся в улыбке, глядя на дочь, - я между прочим лечу на эту вашу станцию, и не один, к утру прибуду, знаешь для чего?
– Испытывай сколько угодно! – ослепительно улыбнулась М’Кота, тем не менее похолодев внутри: ей ли было не знать, что все эти мужики, что клингонские, что всякие другие, ни в чём не знают меры. Она очень надеялась, что для Артура это всё обойдётся благополучно, и очень беспокоилась, что может и не обойтись. – И-и, зачем ты летишь на станцию? – спросила она, поскольку отец явно хотел побыстрее похвастаться.
Уж больно сильно она обрадовалась, подумал Калхар, не сводя внимательного взгляда с экрана. Он, учивший М'Коту всему, что следовало знать воину, умел отличать мельчайшие ее проявления. Волновалась М'Кота за землянина, позвавшего ее замуж. И тогда уж тем более, следовало не давать тому спуска. Сдвинул брови Калхар, нахмурившись на секунду, но тут же принял совсем иной вид, торжественный.
– Я лечу не один, твои братья и сестры летят со мной, Наара прибудет через два часа после нас, я взял отпуск. Наступает время для твоего Восхождения, дочь моя. Пора. Ты становишься взрослой, настоящим воином, и ты сможешь доказать свое право, статус и честь.
– Как уже? – настала очередь М’Коты нахмуриться. – Вы же собирались через четыре месяца? – однако сразу после этих слов девушка скрестила руки на груди и заявила с неподражаемым клингонским апломбом: – Ладно, можете приезжать хоть завтра, я ещё сто лет назад была готова.
– Время пришло, М'Кота, не стоит откладывать этот момент. Знал бы я раньше, что ты влюбилась, я бы отложил, чтобы остудить твой пыл, глядишь сама разберешься в этом своем… Лайтмане. И поймешь, что не пройдя посвящения, рано заводить семью. Но теперь…Мы будем с тобой. Мы будем видеть, как ты проходишь это, познаешь пределы собственных сил, преодолевая саму себя. Мы будем с тобой, свидетелями твоей победы. – Калхар пропустил мимо ушей ее шутку от ста годах, он понимал, что приятного мало в этом всем, что М'Коте предстоит, но таков уж их долг, таков их путь, величие клингонов, умеющих одолеть не только собственного врага, но и собственную слабость.
– Как раз завтра утром по вашему времени мы прилетим. Не обязательно нас встречать, мы сами тебя найдем. Не следует прерывать программу твоего проекта.  - добавил Калхар уже с совсем другой интонацией, без всякого пафоса.
– Что значит отложил бы?! – возмутилась М’Кота. – Где гора, а где нора*? С какой стати любовь должна мешать Восхождению? Раньше – пожалуйста, назначай, а откладывать не имеешь права!
Она уже совсем забыла, что только что беспокоилась из-за того, что срок был перенесён ближе (беспокоилась она, ясное дело не из-за себя, а отчасти из-за возможных обстоятельств отца и отчасти из-за Артура) – то, что отец мог отложить её испытание, посчитать её слишком незрелой или хуже того – слабой, заставило её буквально вскипеть.
– Не кипятись, дочь, - Калхар поднял руку в останавливающем и примирительном жесте. – Вижу твои настоящие чувства. Поверь, я рад за тебя, ты познала самое сильное чувство, ты приняла решение. Хотел бы я, чтобы ты была счастлива. И если твой этот землянин окажется достойным, я введу его в свой дом, а если нет, я не буду противиться тебе, надеюсь, у тебя хватит силы самой выставить его из своей души и компании. И я сейчас не о той силе, в тебе я не сомневаюсь, даже не думай. 
Раз вскипев, клингонам нелегко успокоиться, поэтому М’Кота ещё с полминуты раздувала ноздри и пыхтела как кипящий чайник, пытаясь совладать с возмущением.
– Ну ладно, – сказала она в конце концов, когда на смену возмущению пришли более позитивные чувства, – ты ещё увидишь! – добавила она, подразумевая в первую очередь Артура, а во вторую всё-таки себя, поскольку всё ещё чувствовала себя немного задетой предыдущим заявлением отца. Впрочем, мысль о том, что Калхар «ещё увидит» сразу же пробудила в её душе весь присущий ей оптимизм, и девушка от души улыбнулась: – Да уж! Сюрприз тебе удался! Надеюсь, мой оказался не хуже!
– Да, М'Кота..,  - протянул Калхар, - ты умеешь преподносить сюрпризы, - Калхар все еще рычал, но уже куда более добродушно. – Увидимся утром. Буду чертовски рад тебя видеть, мы все уже соскучились по тебе.
– У тебя учусь! – подмигнула отцу М’Кота и энергично кивнула: – Увидимся утром! – с этими словами она разорвала связь и откинулась на спинку кресла.
Нужно было немедленно, сию секунду, рассказать всё Артуру! Девушку разрывали противоречивые чувства: с одной стороны разговор прошёл гораздо лучше, чем она ожидала, с другой, для её любимого мужчины это не означало ничего хорошего… во всяком случае, с точки зрения землян.
Посидев, уставившись в потолок несколько секунд, М’Кота сорвалась с места и выбежала из каюты.

Завершив связь, Калхар нахмурившись еще сидел в кресле некоторое время. Он вытащил д'таг, кинжал, и принялся рассматривать линии тонких узоров на нем, прослеживая взглядом рисунок. Рано или поздно дети взрослеют, становятся воинами, выбирают свой путь. И рано или поздно к ним приходит любовь, такая же сильная как у Кейлеса и Лукары, которые вместе победили богов, такая же сильная, как у него, и у матери М'Коты – Наары. Готов ли он был к тому, о чем сказала М'Кота? Отчасти готов, отчасти нет. Она выбрала землянина. Отцовское сердце требует одного, чтобы его дочь была счастлива. Если это будет землянин, пусть. Но этот землянин не должен быть недостойным слабаком и п'таком! Он должен быть клингоном, по духу и чести, или землянином в лучшем понимании этого слова.
Калхар поднялся, взял батлет, и, прежде чем сообщить эту новость семье – отправился на тренировку.

______________________
* перефразировано «где Рим, а где Крым».

________________
с Калхаром

[Артур Лайтман]

Артур Лайтман

Артур Лайтман

Артур Лайтман

Артур Лайтман.

• Отряд Альфа
• Игрок
• Пол:
• Сообщений: 763

[2 сентября 2384 года, вечер. Станция ДС9.Каюта Освальда Макдауэлла и Артура Лайтмана]

2 сентября 2384 года, вечер. Станция ДС9.
Каюта Освальда Макдауэлла и Артура Лайтмана

М’Кота прошла путь от своей каюты до каюты Артура за рекордное время. Сейчас она не думала о том, что Артур может быть не один, возможное присуствтие Освальда её не смущало: времени было катастрофически мало, а воображение рисовало ей слишком яркие картины того, как именно её отец может проверять её мужчину.
Оказавшись возле двери девушка нажала ладонью на панель вызова, да так и осталась стоять, не отнимая руки – не до того было, чтобы подумать о таких мелочах, как непрерывный сигнал вызова.
Артур открыл почти сразу, как будто ждал. В этот раз он был одет не в форму кадета Звездного флота, а в черные брюки и белую рубашку поверх брюк. Слева из под белой рубашки, явно прицепленная там, где должен был быть ремень, свешивалась недлинная металлическая цепочка.
- Проходи, М'Кота, - улыбаясь сказал Артур, и тут же нахмурился, заметив ее настроение и некоторое замешательство. – Что? – спросил он.
– У меня две новости и обе хорошие, – выпалила М’Кота, наконец-то отрывая руку от звонка. – Но только хорошие они для клингонов. А для землян даже не знаю, может быть одна и плохая.
- А, - с некоторым сомнением сказал Артур, пропуская в каюту свою девушку, - я думал, ты пришла как обещала, помнишь, ты говорила, чтобы я Освальда спровадил вечером, ну вот, его не будет некоторое время. Довольно длинное. Какие новости? - заинтересованно спросил кадет.
М’Кота улыбнулась и провела пальцем по шее Артура от подбородка до верхней пуговицы рубашки.
– Кто-то совсем забыл мне об этом сообщать, поэтому я пришла по другой причине. Но я рада слышать, что у мистера «сотня шпилек в одном месте» нашлись на ближайшее время интересные дела. Это значит, что после важного разговора у нас тоже будет много интересных дел.
После этих слов девушка ненадолго замолчала, изучая оригинальный (и с клингонской точки зрения довольно лёгкий) наряд землянина, и добавила:
– Я говорила с отцом. Он не запретил – это хорошая новость. Ещё он сказал, что хочет проверить, стоишь ли ты меня. Я сказала, что он может проверять сколько его душе будет угодно. Это – тоже хорошая новость. Или плохая, если вы оба пойдёте вразнос и угробите моего любимого мужчину. Я думаю, ты догадываешься, кого я имею в виду.
Артур чуть прикрыв глаза следил за М'Котой с довольным выражением лица. Проследил за ее оценивающим взглядом, пытаясь понять, как понравится ей на нем один из земных стилей конца 20-го и начала 21-го века. Выслушав ее до конца, Артур, не отрывая взгляда от ее темно-серых глаз, подхватил девушку и чуть приподнял. Теперь он смотрел на нее снизу вверх, крепко держал и медленно отступал все дальше от двери.
- Отлично, значит, я с ним познакомлюсь и постараюсь его не угробить! – широко улыбаясь сказал кадет, - он не запретил, не запретил, но во имя Кейлеса, скажи, что стала бы ты делать, если бы он запретил? - и Артур хитро прищурился.
– Игнорировать его запрет до тех пор, пока он не принял бы тебя, или пока мать не изгнала бы меня из семьи, – преспокойно ответила ему М’Кота, – Думаю, меньшего он от меня и не ждал... Да, есть ведь ещё третья новость! – спохватилась она, – И тоже, я бы сказала, хорошая.
Артур слушал эти слова с некоторым замиранием сердца, стараясь иметь вид веселый и непринужденный.
- Счастлив это слышать. Чем я заслужил тебя, не знаю… - Артур был уже совершенно серьезен, поставил М'Коту на пол, обнял за талию, так и не прерывая контакта глаз. – Какая третья?
– Завтра вся эта банда прилетает сюда на станцию! – осчастливила его М’Кота. – Завтра утром отец назначит время для ритуала Восхождения, и это будет совсем скоро, может быть прямо завтра вечером. И, в общем-то, я подозреваю, что проверять тебя он тоже начнёт при первой же удобной возможности.
Артур чуть нахмурился и положил руки М'Коте на плечи.
- Ритуал восхождения? Тот, который с этими… жезлами боли, и прочими? – и теперь Лайтман на секунду отвел взгляд. Это для него, землянина, все это было дико и странно, но для клингона – это был важнейший этап в жизни, и он должен был понять, и подержать, и поучаствовать в этом ради девушки, которую любил. И Лайтман снова посмотрел на М'Коту с улыбкой.
- Поздравляю тебя. Значит … завтра вечером. Меня пустят туда? Я хочу быть с тобой на этом ритуале.
– Пустят всех кого я позову, это моё право и мой день! А позову я тебя и всех наших... ну, то есть, кто не побоится прийти.
У М’Коты даже мысли не возникло, что Артур может туда не прийти, её беспокоило только то, что ему будет трудно терпеть такое зрелище.
– Вот, – сказала она, – теперь новости уже точно закончились.
- Отличные новости М'Кота, - сказал Артур, не открывая взгляда от девушки, - лучшие за все это время. – А затем взял обе ладони М'Коты в свои, и правую положил себе на плечо, а левую – отвел чуть в сторону.
- Компьютер, плейлист 19, запуск, - сказал кадет, и каюту наполнила медленная негромкая музыка. – Давай потанцуем, М'Кота, так обычно делают на Земле.
– Тебе придётся меня научить, – улыбнулась девушка, – я понятия не имею, как танцуют земляне. – Она чуть отстранилась и посмотрела на свои сапоги: на давешних картинках, где земляне танцевали свои танцы, ни один из них не был в сапогах. – Это ничего, что я в сапогах? – спросила она.
- А я в форменных ботинках, это не важно, совершенно не важно в чем, это для нас двоих, почувствуй это, - ободряюще улыбнулся Артур, обнимая М'Коту правой рукой, но глаза его блестели,  – сейчас научу, это не сложно, я поведу, просто следуй за мной, повторяя, а потом, если вдруг ошибешься, то делай вид, что так и надо. Я с тобой и мы вместе. – и не отрывая взгляда от ее глаз, Артур медленно закружил М'Коту по комнате, в движениях танго¹.
Это было сложно, и М’Кота подозревала, что если бы кто-то видел этот танец со стороны, вряд ли одобрил бы исполнение. Но если Артуру нет до этого никакого дела, то почему это должно волновать её? Она, пожалуй, слишком буквально поняла «следуй за мной и повторяй мои движения»: от этого сперва не было ни складу, ни ладу, и её кованые сапоги не раз и не два повстречались с форменными ботинками Артура.
Артур улыбался, прекрасно понимая как М'Коте трудно, но это не должно было ее смущать.
- Ведомый и ведущий. Это как корабли в космосе, или в атмосфере. Следи за движением моего тела, за побуждением к движению тебя, следуй за мной, мягко и плавно, не сопротивляясь, позволь мне вести тебя, доверься мне, и тогда мы поплывем в унисон. Компьютер, перезапустить первую композицию плейлиста 19. - мягко и нежно говорил Артур.
Слушаться и следовать – это было не очень-то в характере М’Коты, но сравнение с кораблями сделало своё дело – что-что, а законы тактики и субординация превосходно знакомы любому клингону. Она начала чутко реагировать на направляющие движения Артура, и дело понемногу пошло на лад. Не хватало как будто чего-то ещё, но когда М’Кота перестала наступать Артуру на ноги (а значит и беспокоиться о том, что у неё ничего не получается) и расслабилась, недостающий элемент нашёлся сам собой: ей стало просто хорошо и, что было чрезвычайно удивительно, ей нравилось «плыть по течению», находясь в полной власти музыки и мягких убаюкивающих движений Артура.
– Значит, сейчас ты у нас главный? – шутливо прошептала она, прикасаясь щекой к его щеке. – Мне это нравится!
- Я рад, что тебе нравится, - отдавшись ощущениям, следуя за музыкой шептал Артур М'Коте, когда она касалась его щеки, - все для этого и задумано.
Он помнил о Мори Джанир, он помнил об Иламе Толан, он помнил о многих других, и многое не мог изменить. Но этим вечером он кое-что мог – сделать счастливой свою девушку, девушку из другого мира, с другой культурой, девушку, которой скорее всего завтра предстоит пройти очень болезненное испытание, клингонский ритуал взросления, жестокий и беспощадный ритуал. Но сегодня – она должна познать нечто иное, прекрасное и настоящее. Они были близко друг к другу, их дыхание смешивалось, Артур смотрел на М'Коту, скользил взглядом по ее чертам, все время возвращаясь к глазам. Он пытался показать ей свой мир.
А потом музыка сменилась на следующий трек². Артур плавно остановился вместе с М'Котой и вновь повел ее, уже несколько иначе.
Это было странно, просто удивительно! М’Кота даже засмеялась, когда Артур сделал первое резкое движение. И в то же время это была хорошая странность, бурлящая как горячий источник и искрящаяся, как падающий с потревоженной ветки снег. Это было даже немного похоже на сражение с невидимым противником – так иногда два союзника слаженно действуют в тесноте боя или в узком коридоре, словно обтекая друг друга движениями, проводя удары и захваты в опасной близости друг от друга и всё-таки не задевая, идеально чувствуя старого друга, уже не в первый раз прикрывающего спину.
Теперь это было уже не сложным делом, а игрой... почти игрой, потому что была в каждом движении страсть, и каждое движение хоть и не достигало своей цели, останавливаясь на волосок от прикосновения, всё-таки подразумевало в тысячу раз больше и с каждым разом становилось всё рискованнее.
Страсть в каждом движении, шаге, повороте, отступе, перехвате, броске, наклоне, приближении и отдалении, нежном прикосновении, контакте глаз. М'Кота смеялась, Артур улыбался. Здесь не было ни боли, ни страдания ни смерти. Ни побед, ни поражений.
Музыка остановилась. Артур притянул к себе М'Коту, обнимая, глядя в глаза.
Дыхание М’Коты было сбивчивым, в глазах плясали «чёртики», губы смеялись; она прильнула к Артуру словно для поцелуя, но вместо этого сказала ему на ухо, едва сдерживая рвущееся наружу веселье:
– Хочешь напугаю тебя? Ты забыл запереть дверь!!
Он ее почти поцеловал, но теперь ему пришлось нехотя выпустить М'Коту из объятий и пойти нажать у двери блокирующий сенсор. А затем Артур подошел к столу, ловко вытащил два высоких бокала и бутылку вина, заранее приготовленную.
- Я не знал, что у тебя случится этот ритуал, - сказал Артур, оборачивайся к девушке, попутно открывая бутылку, - как думаешь, не повредит?
– До завтра всё выветрится, – подмигнула ему М’Кота. – Хотя вино сейчас привлекает меня гораздо меньше, чем ты!
________________
C М'Котой


В ходе использованы:
1. Loreena McKennitt - Tango to Evora

2. Carlos Gardel “Por una cabeza”

[Артур Лайтман]

Артур Лайтман

Артур Лайтман

Артур Лайтман

Артур Лайтман.

• Отряд Альфа
• Игрок
• Пол:
• Сообщений: 763

[2 сентября 2384 года, вечер. Станция ДС9.Каюта Освальда Макдауэлла и Артура Лайтмана]

2 сентября 2384 года, вечер. Станция ДС9.
Каюта Освальда Макдауэлла и Артура Лайтмана

- Ты права, - Артур поставил бутылку и подошел к М'Коте. – Мы еще успеем … поужинать.
Лайтман заставил себя забыть о некотором неудобстве и страхе. Он все решил для себя и понял, она была нужна ему, и все что он мог – только довериться, поверить. Еще несколько секунд он молча смотрел в ее глаза, а потом взял ее руки в свои и поцеловал запястье.
На какое-то мгновение М’Кота ощутила глубоко запрятанный в душе страх – страх снова увидеть лицо Артура таким, как в тот раз – после того раза! Но она затолкала этот страх как можно дальше, чтобы он не смел соваться в её жизнь, и обняла Артура за шею. Странно, в этот раз ей совсем не хотелось впиваться зубами в его щёку, может быть потому что он уже не казался ей чужаком – очень дорогим сердцу чужаком, которого во что бы то ни стало нужно было взять приступом, сделать своим, попробовать на вкус... Теперь Артур был как будто частью её самой; он по-прежнему будоражил в ней страсть, но совсем иначе, чем раньше, и это порождало зыбкую надежду.
– Ты мой! – сказала она, касаясь губами его щеки. – Ты даже не знаешь, насколько ты мой!
- Твой, - прошептал Артур, - а ты моя, на веки вечные,  – и он перестал исполнять клингонские ритуалы, страстно прикоснувшись к ее губам, увлекая ее за собой.
***
Кое-что изменилось за эти двое суток. Нет, М'Кота не перестала быть клингонкой, и тем не менее, они ничего не сломали в каюте, и несколько царапин вовсе не шли в счет. Артур медленно гладил ее медно-рыжие волосы, не в состоянии отвести взгляда от ее глубоких бездонных глаз.
- Во сколько они прилетают? Я пойду с тобой  встречать их.
М’Кота осторожно посмотрела на Артура: кажется, с ним всё было в порядке. Да она и сама чувствовала, что сейчас между ними было что-то немного другое, что-то более солидное и устоявшееся. Девушка потёрлась щекой о плечо любимого и сказала, сгребая его в охапку:
– Рано. Ещё до общего собрания. Пожалуй и правда приходи, сразу увидишь весь масштаб бедствия, – она тихонько засмеялась, – До сих пор ты видел всего одного клингона к тому же женщину, а завтра на твою голову свалится целая куча, включая мужчин, детей и подростков. Если будет чуточку чересчур, можешь мне сказать.
Артур ловко перевернулся в объятьях М'Коты, так, что девушка оказалась сверху, и несмотря на это, все равно не могла вырваться, и теперь он смотрел на нее снизу вверх, задорно улыбаясь.
- Этот масштаб бедствия – дорогие тебе люди, с удовольствием познакомлюсь с ними. Не беспокойся за испытания, я все пройду. Он не разочаруется, даже несмотря на то, что я не клингон. Я землянин, и это звучит очень гордо.
– Вообще-то, это был комплимент в их адрес, – усмехнувшись пояснила М’Кота. – Клингоны гордятся тем, что они прямолинейные и неудобные. Как заноза в заднице. У нас говорят: «кто не колется, на тех любят посидеть».
Лайтман тихо рассмеялся, погладив М'Коту по щеке.
- Я тоже иногда прямолинейный, и еще я владею мечом, ну, знаешь, таким, прямым и обоюдоострым, так что вполне смогу противостоять батлету. А потом, - Лайтман на секунду отвел взгляд, - я буду с тобой на твоем Восхождении. Я понимаю, что это для тебя значит, и я буду видеть этот твой момент стойкости  и мужества, и буду гордиться тобой, моя М'Кота. 
М’Кота немного помолчала.
– Спасибо, – сказала она потом. – Я могла позвать тебя, как всех, но не могла просить тебя об этом. То, что ты предложил сам, очень важно для меня. Когда тебе станет меня жалко, постарайся думать о том, что это – момент моей победы и моего торжества, что без этого моя жизнь была бы неполна, и я была бы несчастна. Я думаю, это поможет тебе не отводить взгляд.
Артур чуть прищурился, внимательно глядя в лицо девушки.
- Обещаю тебе, я не отведу взгляд. 
А спустя несколько секунд Артур пошевелился.
- Пойдем ужинать, любимая моя.
М’Кота потянулась, затем резко села на постели, обняв колени.
– Как не хочется вставать! – пожаловалась она. – Но надо: кто знает, сколько ещё Освальд будет изображать вежливость и гулять! Надо уже вспомнить о совести и отпереть дверь.
- Ужасно не хочется! – Артур поднялся вслед за М'Котой и обнял девушку за плечи, - спустя какое-нибудь время я попрошу для нас отдельную каюту. А сейчас… пойдем, и правда поужинаем. У нас на флоте есть традиция, из очень далеких веков следующая. Вобщем, я хочу почтить память коммандера Мори вместе с тобой.
И Артур принялся собирать разбросанную вперемешку на полу их одежду.
– Что-то мне подсказывает, что никакую комнату нам с тобой не дадут, – скептически заметила М’Кота. – Но мы можем взять пример с нашего кардассианского друга и время от времени снимать комнату в жилом кольце. Не слишком часто – мы ведь не так богаты! – но хотя бы иногда.
 
Когда они привели комнату в порядок и собрались идти ужинать, М’Кота заговорила о том, что занимало её мысли с того момента как Артур это упомянул:
– Сегодня ночью я тоже отдам дань нашей традиции. Я не пропущу полуночную молитву и включу имя коммандера в мой поминальный список. Это будет хорошим дополнением к вашей традиции, как думаешь?
- Спасибо. Спасибо тебе, - сказал Артур, и, взявшись за руки, они пошли по коридору.
______________
с М'Котой

[Ракар]

Ракар

Ракар

Ракар

Ракар.

• Отряд Альфа
• Игрок
• Пол:
• Сообщений: 512

[Каюта Ракара и ТенекаПоздний вечер]

Каюта Ракара и Тенека
Поздний вечер

Каюта была погружена в полумрак, из-за лёгкой ширмы пробивался неверный жёлтый свет и поблёскивал на рельефных дугах окон. Ширма была раздвинута не до конца, словно лишь обозначая отгороженное пространство, но не отделяя его от комнаты полностью. За ширмой на коврике для медитаций сидел Тенек. Перед ним на низеньком раскладном столике стоял тяжёлый керамический подсвечник, сквозь узкие пламевидные прорези в стенках был виден свет и – иногда – пламя свечи. В этот вечер возле свечи лежал небольшой пенал с сухими травами, гранулами и ещё какими-то загадочными мелочами, а свеча источала не только запах воска, но и какой-то ещё тонкий аромат – едва ощутимый для большинства, но довольно явственный для вулканцев и ромуланцев.
Ракар вышел из душа, натянул форменные брюки и подкительную водолазку. Все это он проделал очень тихо, не создавая звуков и шорохов. Ему было уже известно, что Тенек собирается делать вечернюю медитацию, ему было уже известно, что вулканцы делают это каждый вечер. Ракар не сочувствовал вулканцам, он принимал это как есть, как часть чуждой ему культуры, на которую вулканцы имеют собственное право, и он не собирался мешать Тенеку. Скорее, ему было просто интересно, что именно делают при этом вулканцы. Поэтому Ракар подошел к ширме и некоторое время смотрел на Тенека и предметы, вокруг него расставленные. Тенек сидел неподвижно, пламя свечи порождало тени на его лице и на полу, Ракар проследил игру теней, задержался взглядом на неподвижном лице Тенека и тихо пошел к терминалу. Отправив отчет для собственного командования, Ракар вернулся к своей койке.
Еще вчерашним вечером он собирался напиться до полного беспамятства, и он начал бы это все утром и продолжил бы днем, напрочь позабыв, кто он такой и зачем; естественно, на время, пока долг, его настоящий долг, долг и зов Родины - не позовет его из самого небытия. Но день сложился несколько иначе, день сложился так, что утром Тенек не ушел просто так, а потом все завертелось. И он мог говорить с Квинтилией, мог ее видеть, мог восходить вместе с ней на скалу, он все еще многое мог, хоть надежды и не было. Он мог делать что-то вместе с ней. Несмотря на все остальное. Даже на то, что она не хотела его касаться. Эти слова и сам факт - жгли ромуланца, и вторая их часть - о том, что она не хочет мучить его надеждой. Все это значило, что Квинтилия понимает и верит ему. Пытается не делать больно. И он не должен. Не должен напоминать. И нет никакой надежды. Ракар не знал как справиться с этим.
Душа все равно требовала расслабления, а разум – отдыха. Ромуланец вытащил из ящика под кроватью бутылку эля, налил в стакан, вытащил из кителя фотографию Квинтилии, положил перед собой на стол, и уселся в кресле с паддом читать земную книгу, скачанную вчера из федеральной базы данных. Книга не особо читалась. Ракар поймал себя на том, что каждое предложение приходится перечитывать дважды, чтобы понять. А когда он не смог вчитаться в очередную фразу с третьего раза, понял, что это дело на сегодня безнадежно. Его мысли не занимали интриги и убийства, он не думал о том, что должен был сделать, что узнать, что будет завтра, и что происходит с Тенмой; он мимолетно вспомнил о Делас, с тоской и беспомощностью, с намерением завтра продолжить спрашивать ее, чтобы попытаться понять, как ей помочь, но и только. Он уже почти спал, уронив голову на спинку кресла. Его мысли занимала Квинтилия, и бесплодные бессмысленные мечты. Мечты о будущем, которого не будет, о будущем, в котором его мечты неосуществимы, и ему было не понять в данный момент, что это просто мечты и грезы засыпающего разума, не ощущающего боли несбыточного, ни боли, ни тоски.  О будущем, в котором она стоит с ним вместе на летней террасе его дома, и они, держась за руки, смотрят на две ромуланские луны, и говорят, говорят о чем-то. А потом он сжимает ее ладони в своих, касается ее губ, слышит ее дыхание, запах ее волос. Им хорошо вместе. Подушечки ее пальцев прохладны, словно морские камешки, катаемые утренним прибоем. Он тянется к ней, но рука хватает лишь пустоту. Ее здесь нет, он один, холод вползает в душу и хочется кричать. Но в этом нет смысла, никто не услышит. И Ракар падает на колени, упирается руками в белый снег, и только две луны наверху. Никто не придет.

Закончив медитацию, Тенек поднялся с места, при свете свечи убрал в шкаф столик и пенал. Было уже достаточно поздно, день получил своё достойное завершение, оставалось только уйти в сон – в то пограничное состояние, которое сравнимо по своей необходимости с вращением планет и сменой сезонов.
Когда Тенек поднялся и начал собирать вещи, ромуланец поднял голову. Он спал самым чутким сном разведчика, способного отреагировать на малейший шум извне, фактически и не спал вовсе. Пару секунд ему понадобилось, чтобы осознать происходящее.
- Тенек, - негромко сказал Ракар, - а ваши свечи интересно пахнут, - и усмехнулся как-то отрешенно задумчиво, - я первый раз видел как вулканцы медитируют. Вы делаете так каждый вечер? Я имею в виду - с этими ширмами, травами и прочими…
Тенек обернулся. Он как раз собирался задуть свечу и держал подсвечник в руках; его пальцы, прикрывающие прорези чуть заметно просвечивали зелёным.
– Травы – это исключение, – сказал он, – для особо значимых случаев. Сегодня они были для коммандера Мори.
- А.., - сказал Ракар, и удобнее сел в кресле, понимая, что еще недавно он в нем почти лежал. Заодно в кресле обнаружился падд, выпавший из его рук. Падд Ракар положил на стол, поднял с пола почти полную бутылку эля и налил в свой пустой стакан.
- Тогда это будет памяти коммандера Мори, - Ракар отсалютовал стаканом. – Но можно я все-таки спрошу? Что именно вы делали в своей медитации для коммандера Мори? Мне правда интересно.
Тенек поставил свечу на стол и сел напротив Ракара.
– Просто отдал ей должное. Она приняла нас в своём доме, было только справедливо разделить скорбь с теми, кому она была дорога.
Ромуланец сосредоточился на секунду, глядя на Тенека.
- “За отсутствующих друзей”, да, я понимаю, - кивнул он, - вы думали о ней. Прощаясь. С уважением.
Ракар вздохнул, после медитации Тенек меньше говорил, и односложнее. И даже двигался как-то без лишних движений. Странно.
- Хотите попробовать? – спросил ромуланец, кивая на эль. – Вы не думайте, я обычно не пью много, никогда не пил, и не создам вам никаких неудобств. Но так сложилось сегодня, и это - последняя. И я не могу не предложить, таковы правила.
– По правилам я должен согласиться? – спросил вулканец. – Не в смысле «обязан», а в смысле «должен», чтобы проявить уважение.
- Не обязательно, только если хотите. Попробовать.  – Ракар грустно улыбнулся, не отрывая взгляда от Тенека, - мы же не на дипломатическом приеме, где если отказаться – то вторая сторона может не понять.
– Но гипотетический ромуланец согласился бы, – произнёс Тенек тоном полувопроса. – Потому что сейчас значимый для вас момент. – Чуть подумав, он сказал: – Я согласен.
Ракар с оттенком удивления, который, оттенок, занял по времени две секунды, воззрился на Тенека, затем извлек из под стола второй стакан, и, поднявшись, наполнил его ромуланским элем, подвинул к вулканцу.
- Вы правы, Тенек.  Все так и есть.
Взгляд Ракара скользнул по столу и остановился на маленьком картонном прямоугольнике. Он не успел убрать его вовремя.  И садясь обратно в кресло, взял его в руки.
- Тенек, что делает с вами ваша медитация? Вы становитесь логичнее, спокойнее, контроль, и все такое прочее? Вы же не против, если я спрошу? – поспешно уточнил Ракар в самом конце.
– Нет, не против... сейчас. Сейчас это уместно. – Тенек посмотрел на пламя свечи и ответил: – Всё, что вы назвали и ещё много другого, но всё это – средства. Цель в том, что я становлюсь свободным – настолько, насколько это для меня возможно.
Откинувшись в кресле, со стаканом в руках, Ракар смотрел на Тенека с интересом. Ироничную улыбку, которая так и рвалась, ромуланец сдержал как неуместную.
- Понятно, - сказал Ракар со вздохом, - а я свободен и так. Без ограничений.
– Это неверно, никто не свободен без ограничений, – возразил Тенек, – просто ваши ограничения так сильно отличаются от моих, что вы их не осознаёте. Но даже если бы вы были правы, между нами слишком большая разница, чтобы идти к свободе одним путём.
Ромуланец грустно усмехнулся.
- Ну да, в общем смысле идеальной свободы не существует. Мы действительно разные, бесконечно разные, и все-таки, меня научили искать сходства между нами.
Секунду подумав, Ракар поднял и повернул изображением к Тенеку картонную фотографию.
- Она научила. Это Планкс изучает древнее земное искусство, и так получилось … он отдал это мне.
Тенек посмотрел на фотографию. Он заметил её краем глаза, до того, как Ракар забрал её, но не стал заострять на ней внимание – для Ракара это было слишком личным. Теперь ромуланец сам показал её, и Тенек оценил глубину оказанного ему доверия, как и то, что ромуланец был готов искать сходства даже с вулканцами.
– Я обещал мисс Перим рассказать ей немного о медитациях, – сказал Тенек. – Не уверен, что вы сумеете найти в этом сходство, но если хотите знать об этом больше, приходите.
Ракар кивнул, не глядя на вулканца.
- Да, я бы посмотрел, что это будет. Если это.., ну, мое присутствие, не будет ее смущать.
– Об этом я не знаю, возможно, вам стоит спросить это у мисс Перим, – Тенек заглянул в стакан и спросил: – Как вы определяете в какой момент пить?
Ракар снова грустно кивнул Тенеку, а потом снова с интересом посмотрел на него.
- В любой момент, когда хочется, - ответил он, - вот например прямо сейчас, - и сам сделал глоток.
Тенек не мог сказать что ему хочется, но он взялся участвовать в этом ритуале и отступать не следовало, поэтому он последовал примеру Ракара. Впрочем, отсутствие опыта дало себя знать: вулканец неосторожно вдохнул – чуть-чуть, но вполне достаточно для того, чтобы у него на несколько секунд перехватило дыхание и на глазах выступили слёзы.
Ракар, внимательно рассматривая Тенека, проследил весь процесс и улыбнулся.
- Это ваш первый стакан ромуланского эля, однозначно. Но зато теперь у вас есть новый опыт.
И он больше не стал на этом заострять.
- Тенек, можно я спрошу? Вы когда-нибудь думали о своих будущих детях? О сыне, или дочери. Да, простите, я помню наш утренний разговор, но гипотетически отвлечемся. Вы никогда не думали о том, что будет, если они будут не целиком вулканцами? То есть, полу-вулканец, и полу- кто-нибудь еще? Как вы к этому относитесь?
__________________
с Тенеком

[Ракар]

Ракар

Ракар

Ракар

Ракар.

• Отряд Альфа
• Игрок
• Пол:
• Сообщений: 512

[Каюта Ракара и ТенекаПоздний вечер]

Каюта Ракара и Тенека
Поздний вечер

– Сейчас это более вероятно, чем когда-либо, – сказал Тенек, – процент вулканских женщин, не состоящих в браке, очень невелик. Конечно, у ребёнка от смешанного брака будут определённые трудности, но время предубеждений давно прошло, это не будет критической проблемой.
- Понятно, - кивнул Ракар, - да. Определенные трудности. И множество неопределенных. У нас, знаете, Тенек, на Ромуле, есть такие. Даже одна наполовину землянка, преданная Империи и занимающая высокий пост в правительстве. И с этим нет никаких проблем. Хотя такое и не приветствуется. Впрочем, - ромуланец вздохнул, - я задумался о невозможном, это все бессмысленно…
Ромуланец залпом допил стакан и поставил его на стол.
- Тенек, что там у вас не так с Делас? Объясните мне пожалуйста, почему вы так настойчиво не считаете ее врачом?
– Потому что врачом нас делает не сумма знаний, а сумма этических принципов. Современный учёный, который им не следует, не является врачом, тогда как самый первобытный травник, инстинктивно соблюдающий эти принципы, заслуживает это звание.
- Этические принципы, Тенек, вещь не однозначная. Первобытный травник не вылечит вас от серьезной болезни, даже если он заслуживает уважение. Я скажу – хороший человек – это еще не профессия. Вы можете не испытывать к Делас, скажем так, приязни, но вы не можете отрицать, что она имеет соответствующее образование, и способна оказывать любую помощь. Ее действия против нас продиктованы тем, что она считала наши действия нечестными. Тоже, своего рода – неэтичными. Она поступила с нами как с врагами, которых нужно было нейтрализовать. Но это не отменяет того, что она может лечить. И она может, и компетентна. Так что в этих рассуждениях не так? – теперь Ракар откинулся на спинку кресла, приготовившись со вниманием слушать вулканца.
– В чём вы пытаетесь меня убедить? – спросил Тенек. – В том, что я должен сотрудничать с мисс Делас? Но я уже с ней сотрудничаю, вы же слышали, что я предложил ей присоединиться к нашей медицинской группе. Также я планирую предложить ей участие в проекте по изучению кардассианского крысиного бешенства. Её участие или неучастие зависит только от неё. Если же вы таким образом пытаетесь убедить меня, что мисс Делас – врач, ваша попытка обречена на провал, потому что я не стану считать человека тем, кем он не является.
Ракар улыбнулся и еще немного поусмехался, глядя в пол, потом вернул взгляд на Тенека.
- На самом деле я пытаюсь нащупать границы взаимопонимания между нами, и немного их подвигать. Может быть понять вас, и попробовать сделать так, чтобы вы поняли меня. Здорово, что вы будете сотрудничать, я рад этому. Но вот еще такой вопрос, Тенек. Представьте, что корабль Звездного флота захвачен вашими противниками, и единственный способ отбить корабль – распылить по системе вентиляции некоторое вещество, которое вырубит всех захватчиков. И врач этого корабля – единственный, кто может это сделать. Что вы выберете? Спасти корабль? Отдать его врагу? Или все же сделаете это дело? И если вы это сделаете, то перестанете ли вы быть врачом, мистер Тенек?
– Я отчётливо вижу, к чему вы клоните, – сообщил Тенек, – и вам незачем меня спрашивать, вы хорошо знаете ответ. Вы могли бы спросить меня ещё более прямо – перестал ли я считать врачом своего деда после того, как он убил многих солдат противника ради спасения своих пациентов, и вы бы услышали в ответ «нет». Тем не менее, всё это не имеет отношения к мисс Делас, ваш пример не имеет с её поступками даже иллюзорной связи. Ответьте мне теперь вы: разве мисс Делас была в безвыходном положении, разве она пыталась спасти чью-то жизнь, когда отравила мистера Рроу и приказала саботировать «Анадырь»?
- Вот именно, - Ракар теперь кивнул совершенно серьезно, без улыбки, - и любой врач Звездного флота, и вы, и ваш дед, добрая ему память, от того, что им пришлось стать солдатами, не перестали бы быть врачами и спасать другие жизни. Я всего лишь пытаюсь сказать, что все не так просто, не так категорично, и не так однозначно, как может казаться на первый взгляд. Жизнь Рроу не была в опасности, зато команда "Примы" точно знала, что мы собираемся победить читерским, нечестным образом. Моя иллюзия о том, что мы в любом случае после всего этого откажемся от приза – была всего лишь моей иллюзией. И потом я поругался по этому поводу с Самритой и Освальдом, и до сих пор не понял их однозначной трактовки всего этого. Грубо говоря – саботаж "Анадыря" и прочие их действия – были следствием того, что мы были для них врагами. Вот и все. Они защищались. Но ладно.
Ракар вздохнул, взял свой пустой стакан, посмотрел на его дно, и поставил обратно.
Тенек подумал, что следует отпить ещё немного ядовитого ромуланского напитка, но на этот раз он проявил осторожность и избежал временной остановки дыхания.
– Всё, что вы сказали, не оправдывает мисс Делас, – спокойно возразил он. – Есть такое понятие, как «превышение необходимой самообороны». Думаю, к случаю мисс Делас оно подходит. Так же есть такое понятие как «двойная мораль», когда для оценки собственных и чужих поступков используются разные критерии. Это понятие тоже вполне применимо к мисс Делас.
- Вы думаете, я оправдываю? – Ракар потер ладонью висок, - да я чуть было не … они же выступили против меня и моего задания. Ромуланка, федератка, и еще одна девушка с Фариуса прайм. Если бы не Перим, я устроил бы такое, что … в общем, я не знаю, когда бы я остановился. И ничего хорошего из этого не вышло бы. Но иногда можно понять и простить. А еще можно понять, и не простить. И сделать собственные выводы. И двигаться дальше. Потому что мы все тут собраны не просто так, и нельзя все это разрушить. Мы можем разрушить будущее, если не будем пытаться понимать друг друга.
– Я опять не понимаю, в чём вы пытаетесь меня убедить, – заметил Тенек. – Я хорошо знаю, что подборка моих знаний о мисс Делас не репрезентативна, и готов объективно воспринимать всю новую информацию о ней. Более того, если я увижу, что мисс Делас способна учиться на собственных ошибках и пересматривать некоторые свои взгляды и методы, я со временем перестану рассматривать её прежние поступки как значимые и начну ориентироваться на более новые и соответственно более достоверные для нового момента времени. Здесь снова всё зависит только от неё самой: какой она себя покажет, такой я и буду её воспринимать.
- Ни в чем, Тенек, я не всегда пытаюсь убедить, сейчас я просто разговариваю с вами и делюсь тем, что для меня сложно, и важно, просто, как с другом. Потому что я считаю вас своим другом. Это ни к чему не обязывающий разговор, просто сидим. Все хорошо ведь, да? – Ракар чуть склонил голову на бок.
Некоторое время Тенек смотрел на Ракара в недоумении.
– Я не совсем понял ваш последний вопрос, – признался он наконец. – Если он касается мисс Делас, то моё отношение к ней не плохо и не хорошо, а просто объективно.
- Нет, не об этом, я про то, что вот прямо сейчас вроде все нормально, и хорошо. Ну да, убили вашего коммандера, это все сложно и больно, но прямо сейчас ничего не происходит, и мы хорошо проводим время. Ладно, забудьте, Тенек, - Ракар понял, что не в состоянии объяснить вулканцу, только что после медитации, да и вообще, суть своей реплики. – Слушайте, помните, я просил вас проверить, что не так с Перим? Еще на фуршете.
Ракар подумал секунду, и налил себе еще эля, вопреки обещанию.
– Конечно, – подтвердил Тенек.
- Тогда я должен попросить вас вот еще о чем, Тенек. Причем, я могу именно только просить и вы, вообще говоря, совершенно не обязаны ничем. Я не знаю, что там на кону, может быть и моя жизнь тоже, если это в итоге выльется в предательство, именно в такой формулировке. Но я лично вам верю, и в то, что вы способны сохранить тайну, и в то, что у вас есть некоторые этические принципы, - и тут Ракар подумал, что этические принципы Тенека наверняка могут претерпеть изменения в соответствии с другой высшей целью, которая будет в его понимании куда более «этична», но он все равно просил, - вы… согласитесь попробовать помочь совершенно тайно?
– Сначала я должен узнать, в чём дело, – ответил вулканец. – Соглашаться вслепую нелогично.
Ромуланец несколько секунд раздумывал, глядя куда-то в сторону, потом медленно ополовинил собственный стакан, и все таки продолжил.
- Вы видели, как Делас упала сегодня, зацепившись об стул, в конце брифинга. А до того, вы еще на «Амазонке» сканировали ее трикодером. Знаете, Тенек, вообще говоря, ромуланцы вот так, зацепившись об стул – не падают без очень весомой причины. Особенно военные. И у меня есть основания полагать, что с ней что-то очень нехорошее. Причем, в критической стадии. И это не стимуляторы, и даже не близко к этому. Что скажете?
– Это ваше предположение или у вас есть достоверные сведения? – уточнил Тенек. Он вспомнил, какой разговор произошёл у него с Делас по поводу её недомогания. Причин требовать обследования тогда не было, но её желание свалить всё на стресс уже тогда показалось стажёру чрезмерным. Впрочем, оно не вызвало у него подозрений, ведь Делас могла спорить с ним просто из принципа.
Ракар не мигая смотрел на Тенека.
- Это не предположение, - утвердительно сказал ромуланец, - но и достоверных сведений о сути проблемы у меня нет. И да, я спрашивал. И, ну вы знаете, вас бесполезно просто спрашивать. Самриту тоже бесполезно спрашивать, хотя куда уж более чем очевидно, что что-то в наличии. Также и с Делас. Поэтому сведения достоверные. И еще я знаю, что, возможно, это не лечится. То есть, мы, ромуланцы не умеем это лечить. Поэтому, я прошу вас, определить что это, и если вдруг есть хоть какая-то информация у вас в Федерации, о том, как с этим справиться – то помочь. Если нет, то нет, Тенек. Я пойму.
И Ракар повернул голову в сторону, не желая уточнять, что именно он поймет.
– Если это достоверные сведения, я согласен, – сказал Тенек. – Вы говорили с мисс Делас? Это она сказала вам, что на Ромуле это не лечится? – стажёр подумал так, потому что Ракар не знал, что именно не так с его соотечественницей, другим она тем более не сказала бы, значит источником этой информации могла быть только она сама.
____________________
с Тенеком