Площадь Джеймстауна Ну вот и все. Это был конец. Конец переговорам, конец так и не удавшемуся взаимопониманию. Он мог бы еще продолжать, говорить, объяснять, спорить. Но у всего была своя цена. Подробный рассказ о Ле Бланках мог подставить Лору Эвансон и особенно Кариссу, фамилию которой он уже забыл. Но он отчетливо помнил ее взгляд, и взгляд ее сына, маленького кардассианского мальчика. И он не мог допустить немедленную отправку десанта туда, откуда они еще не ушли. У всего есть своя цена, всему есть свои пределы. На этой планете замечательный воздух, и такая спокойная тихая ночь. Была..
Он не сумел договориться, этот шанс уже утерян. Если кто-то и услышал что то, может быть запомнил и поймет потом – будет хорошо. Может быть этот человек, что задавал больше всего вопросов – тоже задумается потом. Но вовсе не тот, с фазером, с заложниками. Он видимо из тех же, что и Ле Бланки. Он тот – кто возьмет власть в свои руки и будет делить всех на тех кому можно жить, а кому нельзя.
Смесь сожаления, разочарования и решимости к действию отразилась на лице Лайтмана. Он оглянулся на ховеркар, внимательно глядя на Сатала и МКоту. Было жаль, что он не мог передать им руководство к действию, и снова посмотрел на людей на площади.
Но только одно последнее слово, громко.
- Всё, что я сказал – правда. Вы сами себе выбираете тех, кто вас убивает.
А затем он резко рванул вперед, обойдя того, кого звали Сэмом Уильямсом, ударил человека с фазером по запястью, рывком опустил его руку с оружием вниз, на излом, головой въехал ему в челюсть, сильно ударив, толкнул на других людей. Отпрянул, схватил Энтони за одежду на груди, рванул на себя, выдирая из чужих рук. Развернулся, закрывая его своей спиной от оружия остальных и толкнул в сторону ховеркара, пытаясь пересечь эти несколько метров до машины вместе с ним.
От удара Лайтмана Вихо отлетел в сторону других людей, часть из которых удерживала Энтони Сомерса, и от неожиданности они ослабили хватку, что сыграло на руку обоим кадетам.
Опершись о бок ховеркара, на котором ранее стоял Уильямс, Вихо восстановил равновесие, сплюнул кровь и выбитый зуб, и вытер рот тыльной стороной ладони.
-Вот оно, истинное лицо Федерации! Взять! Сбить второй ховеркар! - прокричал он, с легким присвистом от непривычного ощущения пустоты во рту.
Выстрел энергетического оружия чиркнул по боку машины возле М’Коты.
Лайтман и Сомерс не то в прыжке, не то в полете почти достигли бампера ховеркара, но кто-то бросился им под ноги, превращая перестрелку в еще более нецивилизованную рукопашную. Этим кем-то был Михай, которому сегодня уже досталось так, что он не мог держаться на ногах… поэтому единственное, что он мог сделать - стратегично упасть. Энтони упал сверху, Артур удержался на ногах лишь чудом.
- Да на свою-то морду посмотри, ты, брехливый tahkeck* (*tahkeck - классическое клингонское оскорбление.)! - рявкнула М'Кота, вскакивая на ноги и прожигая Вихо испепеляющим взглядом. - Где ты тут Федерацию увидел, двуязычный червяк? Я из Клингонской империи, вон тот спесивый тип - из Ромуланской, ещё один парень на орбите и вовсе с Ориона! И ты называешь это вторжением Федерации?? Лгун и сын лгуна!
Глаза клингонки полыхали яростью, она ещё не бросилась в бой, но её руки были в полной готовности выхватить фазер или метательный кинжал.
-Да какая разница, откуда вы, если вы против нас! - прорычал Вихо, прицеливаясь из фазера правой рукой и одновременно подавая сигнал своим товарищам - левой.
Пара людей рванулась было вперед, но отшатнулась, когда в землю ударила синяя вспышка с неба - второй ховеркар кадетов закладывал вираж над площадью.
Второй ховеркар могла ждать та же участь, что и первый – попасть под обстрел взбудораженной толпы, и некоторые уже развернулись вместе с винтовками, провожая вторую группу кадетов, и даже выстрелили, но Сэм крикнул:
- Не стреляйте, у них моя дочь!
Он помог Михаю подняться и обратился к тому, одновременно направляя оружие на Артура:
- Так что же там произошло с Энн, рассказывай.
Где-то в глубине души Лайтман ощущал наступление краха всего, обвала, поражения. Об этом некогда было думать, время растягивалось для него, каждая секунда была едва ли не вечностью. Он бежал, бежал, бежал, не позволяя поражению и отчаянию завладеть им. Он знал, что если остановится – то так и случится. Впереди Энтони упал кто-то, тот с разбегу налетел на него и повалился сверху. Артур чудом успел остановиться, тут же подхватил Энтони, рывком поставил на ноги и подтолкнул к ховеркару. А сам, переступив через упавшего местного, развернулся к толпе и остановился, разделяя собой ховеркар и всю эту толпу. Позади что-то кричала М’Кота, сверху из машины под управлением Квинтилии шла стрельба. И как до него дошло чуть позже, при восстановлении воспоминаний об услышанных звуках – с площади стреляли тоже, а тот мужик, у которого он не смог выбить из руки фазер – приказал расстрелять второй ховеркар. Он посмотрел наверх, Квинтилия была классным пилотом. Она совершала маневры уклонения в открытом ховеркаре в воздухе все равно что на флаере в окрестностях Сатурна. Но долго это все равно продолжаться не могло.
- Прекратите! – заорал Артур толпе, - вам нужен заложник – я ваш заложник, - а потом подоспел тот первый, и поднял упавшего мужика. Артур не стал выбивать оружие из его рук, этот человек только гневался, но он не стрелял. И он был здесь лидером другого типа, он задавал вопросы. Но толпа слушалась другого человека.
- Нельзя построить счастливую жизнь на горе и смерти других людей, других ваших жителей на этой планете, кардассианцев, которые просто живут здесь и не делают никакого зла, - сказал он глядя в лицо этому человеку. Не обращая внимания на наставленный на него фазер, на его вопрос об Энн. Похоже, он спрашивал об Энн Уильямс. Но Артур увидел еще один шанс успеть сказать то, что собирался, и еще немного отвлечь внимание от машины Перим. Но как бы громко он не говорил, шум толпы скорее всего заглушал его слова.
- И когда здесь кончатся кардассианцы, убитые без вины, захватившие власть примутся убивать всех неугодных им людей. Потому что жажда власти и жестокость не знают расовых различий. Любой из вас будет под угрозой, никто не защищен. Ле Бланки вывели кардассианскую женщину на улицу, поставили на колени и наставили на нее оружие на глазах у ее маленького сына.
Артур проорал это все на одном дыхании и замолчал. Большего об этом он ничего не скажет. Но Сатал слышал его обещание, данное Кариссе. Он должен был принять решение защитить ее, если что-то случится. Он и Мкота должны будут успеть туда первыми. Они должны были это понять, если не Сатал, то клингонка. Понятие чести для нее не пустой звук. В нее он верил.
- Хватит дебатов, - холодно сказал ромуланец. – Выбирайте, что мы делаем, Перим, и дайте мне оружие прямо сейчас! – Он смотрел вниз, где действие перешло в активную фазу, одновременно протянув руку за винтовкой. В очередной раз он пожалел об отсутствии дизраптора.
Баджорка с заднего сидения протянула Ракару винтовку.
-Лайтман! - вскрикнула девушка-трилл, - Я знала, знала, что так будет!
Она врубила двигатель на полную мощность и стартовала, разворачивая ховеркар и снижаясь. Мимо пронеслась очередь из трех энергетических залпов, на секунду ослепившая пассажиров ховеркара - если бы они все еще стояли на месте, выстрел попал бы в цель.
Улан перехватил поданную ему винтовку, бегло осмотрел ее на предмет переключения настроек. Конечно же, он был знаком с различными видами оружия федератов, клингонов, баджорцев и многих иных рас. Но не с этой. Чертово федеральное «миролюбие» и недавний приказ трилла «никого не убивать», останавливал его от методов, которые при ином раскладе он не раздумывая бы применил в данной ситуации. Как перевести винтовку в режим оглушения понятно не было. Не изменив настроек он начал искать цели. Проследив по памяти траектории выстрелов по ховеркару, он принялся палить в землю возле тех, кто стрелял в них. Затем, легко поведя стволом, он выстрелил в землю между толпой местных и небольшой свалкой у первого ховеркара. Трилл заложила виртуозный маневр, прицеливаться стало трудно. Но один из лучших солдат Тал Шиар был отменным стрелком.
- Осторожнее! – вскрикнула Энн, - не попади в отца! Вы сказали, что летите сюда только для того, чтобы забрать своих друзей, а вместо этого вместе с этими, - она кивнула на группу Артура, - устроили здесь перестрелку! И как вам теперь верить, - раздраженно закончила она.
- А вы рискните. Поверить. Как я поверил вам всем. У меня для этого меньше всего причин, - медленно с расстановкой произнес Ракар. Он прекратил стрелять, но не отрывал взгляда от предполагаемых целей, - не я начал эту войну. Вас сбивают ваши. Хороша вера. Вы можете заметить, что я стреляю не по людям.
Его голос был ровным, без интонаций, сейчас он просто выполнял свою работу, которую очень хорошо умел выполнять. Защищал союзников, потому что ромуланцы никогда не предают своих союзников, в отличие от других.
_________________
Печать